Книга Король желает жениться, страница 12 – Валерия Чернованова

Мужчины переглянулись.

— Неали Марэя, при все моем уважении… — несмело промямлил старик и запнулся, явно подбирая слова. Так и не преуспев в этом занятии, спросил негромко: — С чего вы решили, что станете невестой короля?

— А? — односложно ответила я, вдруг почувствовав себя до невозможности глупо.

А и правда, с чего решила? То, что Машка у себя в воде без пяти минут царица, не означает, что и здесь с ней будут носиться. Ну разве что эти двое будут… Но не король же! Да я и сама, несколько лет побыв во главе компании, привыкла командовать и управлять. Вот только кому мне здесь приказы отдавать? Опять же только этим двоим. А так…

Решив не расстраиваться раньше времени (вообще-то я за кольцом пришла, а не за короной, так что без разницы, в каком статусе окажусь дома у рыжего), с улыбкой проговорила:

— Предлагаю поставить этот разговор на паузу. Я сейчас переоденусь, во-о-он за теми камешками, — кивнула на выраставшие из песка широкие валуны, — потом мы плотно позавтракаем…

— Мы как раз свежей рыбы наловили, — счастливо закивали отец с сыном.

— Никакой рыбы! — запротестовала я. Заметив на их лицах недоумевающее выражение, поспешила объясниться: — Мне бы хотелось чего-нибудь… человеческого. Экзотического. Яиц там, хлеба с сыром. От картошечки с лучком тоже не откажусь. Икорочки бы заморской, баклажанной. У вас такое найдется?

Хвала всем местным богам, такое у них было, и я, обрадованная открывающимися перспективами — наконец смогу нормально поесть, — побежала преображаться в девочку-крестьянку.

Из нижнего белья была только льняная сорочка (что, даже панталоны здесь не носят?!), поэтому чувствовала я себя не то чтобы очень комфортно. Платье длинное и малость широковатое (уж не знаю, где они его откопали, оно было явно не для русалочьей талии), но хотя бы с поясом. Цвета невзрачного, темно-коричневого. Даже без зеркала ясно, что бледнокожая Машка в этом прикиде будет смотреться не ахти какой красавицей.

Но все это мелочи. Главное, у меня есть ноги и я могу задавать какие угодно вопросы. Я ведь для рыбаков на самом деле не местная. Понятия не имею, что было известно о земных Марэе, но сами-то земные не знают, что она знает. Вот и будем выяснять-расспрашивать.

Пока шли в деревушку, раскинувшуюся за стенами приморской столицы — Аскании, мой взгляд то и дело убегал к высоким башням из белого камня. Даже отсюда было видно, что в королевской резиденции все очень красиво, если не сказать роскошно. То тут, то там проглядывали голубые купола и конусообразные черепичные крыши, из которых стрелами вырывались длинные шпили, терявшиеся в яркой палитре неба. Дворец расположился на пологом склоне, и даже издали мне были видны яркие пятна зелени — сады, а где-то в их глубине наверняка притаились мраморные фонтаны, ажурные беседки, мощеные дорожки и клумбы с неведомыми цветами.

Не знаю, что тогда на меня нашло, но я уже давно не испытывала таких сильных эмоций. Давно не восторгалась, как малолетний ребенок. Может, кислород ударил в голову? Или же осознание, что полдела сделано — я на суше. А дальше вообще все будет раз плюнуть.

Рыбацкая деревушка оказалась небольшой, но чистенькой, с аккуратными белеными домами и зелеными палисадниками. Вставали здесь с первыми лучами — женщины отправлялись в город торговать вчерашним уловом, мужчины уходили в море. Дети постарше возились с младшими сестрами и братьями, ухаживали за стариками и занимались домашним хозяйством.

Обо всем об этом я узнала от Ингвара и его сына Ирнаса, которые не переставали одаривать меня благоговейными взглядами.

— Неали Марэя, вы стали еще прекрасней! — снова краснея, восхищенно выдохнул юноша, одежда которого успела подсохнуть, как и русые волосы, обрамлявшие крупное добродушное лицо. Рыбак грустно потупился. — Когда вы меня спасли, я очень старался сохранить в памяти ваше прекрасное лицо, но с каждым днем она все больше меня подводила. А теперь я смотрю на вас и не могу отвести взгляда. Вы такая красавица!

Наставляя и подбадривая, Сельвея обмолвилась, чтобы я не переживала. Мол, земные о марах быстро забывают, так что при встрече его величество меня не узнает. Разве что голос может вспомнить… Хотя это вряд ли. Мы с ним общались недолго. К тому же темно было, а я вся мокрая и в водорослях, да еще и с хвостом. Нет, точно не узнает. И даже, наверное, лучше, что во дворец я отправлюсь не в амплуа невесты. Нечего привлекать к себе лишнее внимание.

— Скажи, Ирнас, почему ты называешь меня неали?

Мы шли по улице, и взгляды деревенских жителей липли ко мне, как муравьи к упавшей в траву карамельке.

Парень широко улыбнулся:

— А у нас ко всем незамужним девушкам так обращаются. Мужчин — любых, и женатых и нет, называют ньертами. А замужних женщин нэйлами.

— А знатных как-то по-особенному величают?

Ирнас распахнул передо мной калитку и вздохнул.

— Эх, неали Марэя, нам еще столько нужно будет вам рассказать. А ведь до начала отбора всего ничего осталось — два дня.

— Подожди. — Я даже приостановилась и недоуменно посмотрела на паренька. — Нье… ньерт Ингвар ведь сказал, что я не стану невестой вашего правителя.

— Не станете, — уж больно радостно согласился рыбак. — Но только в этот день для вас откроются двери Анделиора. — Он понизил голос до заговорщицкого шепота: — Древней обители всех королей Сантора.

Ну ок.

— Тогда предлагаю не терять время. — Я обворожительно улыбнулась Ирнасу, отчего на лбу у того проступила испарина. — Давайте скорее завтракать и делиться информацией!

Иногда так мало надо для счастья: плотно и вкусно поесть, выпить горячей водички с травами. Явно расслабляющими, потому что уже через каких-то полчаса я, откинувшись на лавке и умостив руки на заметно округлившемся животе Машки, с самым довольным видом внимала словам главы рыбацкого семейства. В то время как жена Ингвара, достопочтенная нэйла Танья, продолжала суетиться возле очага и все подкладывала мне в тарелку то салата, то сырных лепешек, то мясных биточков.

В общем, завтрак удался. Что самое странное (и приятное), здесь еда ничем не отличалась от нашей и называлась точно так же. Или мой мозг просто воспринимал, как родные, незнакомые слова.

— Очень тронута вашей заботой. — Я улыбнулась розовощекой толстушке. У Таньи было такое же открытое лицо, как у Ирнаса, и такие же добрые лучистые глаза.

— Да какая уж тут забота! — всплеснула руками хранительница домашнего очага. — Вы мне сына спасли, а я только и могу, что салатика вам положить.

От переизбытка чувств она шмыгнула носом, и я поспешила заверить добрую женщину, что их помощь для меня бесценна.

— Для всех в деревне мы сказали, что ожидаем дальнюю родственницу из Триуста, — проинформировал меня Ингвар, неодобрительно поглядывая на сына, который продолжал очень даже одобрительно поглядывать на меня. — Только, неали Марэя… — Он замялся. — Ваше имя для здешних мест весьма необычное и будет привлекать лишнее внимание.