Книга Большая (не)любовь в академии, страница 36 – Анастасия Маркова

- Возможно, - неопределенно пожала я плечами. - Но от меня тогда ничего не зависело и теперь мало что зависит.

- Почему лорд Виттер надумал просить вашей руки именно в тот день? Не думаю, что его спровоцировал поцелуй. Он не похож на пылкого юнца, бросающегося с головой в омут чувств.

- Все верно. Буквально за месяц до этого Стефан и Эдгард поступили в Имперскую академию. Он хотел, чтобы помолвка состоялась до того, как они покинут Керберли, а потом, когда бы мне исполнилось восемнадцать, мы поженились. Видимо, боялся, что за время учебы кто- нибудь наденет мне на палец помолвочное кольцо.

- И как родные отнеслись к вашему решению? - спросила профессор Кид после затянувшегося молчания.

- Эдгард первые дни после произошедшего даже видеть меня не хотел, не то чтобы разговаривать, родители же приняли мою сторону, - отозвалась я, как только съела ложку варенья.

- Да, родители, они такие... желают детям добра, однако не всегда их действия, продиктованные заботой, идут нам на пользу, - тонкие губы профессора Кид изогнулись в печальной улыбке. - А что вы теперь чувствуете к магистру Виттеру? По-прежнему равнодушны? Времени-то прошло немало с вашей последней встречи, и, судя по вашим словам, лорд Виттер очень сильно изменился, - она вновь впилась в меня прожигающим взглядом, который нелегко было выдержать.

- Без понятия, - не сразу нашла что ответить. - К тому же какое это имеет сейчас значение? У меня есть жених. Следующим летом мы обязательно поженимся, - произнесла я без особой уверенности в голосе.

- Не подумайте, леди Хант, что я интересуюсь вашим прошлым чисто из любопытства. У меня на то есть причина. Порой мне кажется, что у нас и вовсе одна судьба на двоих. Вот только боюсь, вы можете совершить самую большую ошибку в своей жизни, связавшись с одним из Моррисов.

- Почему вы так решили? - услышанное заставило меня насторожиться.

- Скажите, вам знаком человек по имени Ролан Моррис? - профессор Кид поправила очки и слегка склонила голову набок.

- Конечно. Это дядюшка Джеральда, - шестое чувство подсказывало, что с минуты на минуту я узнаю нечто важное.

- Все верно, - она хмыкнула и потупила взгляд. - Некогда он был моим женихом.

- Ничего себе! - выпалила на одном дыхании, ощущая, как расширяются от изумления мои глаза. Волнение подтолкнуло меня едва ли не залпом осушить содержимое чашки. - Так вы и есть Орнелия Гренадор, сбежавшая за день до свадьбы с неким безродным молодым человеком?

- Все было несколько иначе, - профессор Кид недовольно сморщила нос. - Моррисы исказили подлинность истории, чтобы обелить Ролана.

- Что произошло на самом деле? - от любопытства я подалась корпусом вперед.

- Мой жених, так же как и ваш, из года в год откладывал свадьбу. А потом, по истечении восьми лет, заявил, что я стара, некрасива и жениться он на мне не собирается.

- Какой кошмар! - охнула я.

- Наоборот! - возразила она. - Я не помнила себя от счастья, когда он решил разорвать помолвку. Думала, наконец-то освобожусь от гнетущих цепей, ведь я была в ужасе от предстоящего замужества. День и ночь взывала к магам, чтобы они послали мне спасение от этого кошмарного человека. Вот только радость моя длилась недолго. Отец Ролана не позволил ему отменить свадьбу и вынудил известить меня, что все остается в силе. Тогда-то я и решилась на побег...

- Почему вы не хотели выходить за него замуж? - озадаченно посмотрела я на негодующую соседку.

- Ролан Моррис, пожалуй, самый мерзкий человек, которого мне довелось встретить за всю свою немаленькую жизнь, - в ее голосе слышалась неподдельная ненависть. Заметив мой растерянный взгляд, профессор Кид добавила: - Он любил покутить на широкую ногу, поиграть в азартные игры. Да и на женщин был падок.

- Похоже, у них это в крови, - с моих губ сорвался тяжелый вздох.

- Меня не прельщала жизнь с подобным монстром. До встречи с Конрадом я тоже считала, что счастье в положении, деньгах. Как и вам, моя мама с детства твердила о браке по договоренности, запрещала читать книги о любви. Так происходит во всех аристократических семьях, чтобы девушки не бунтовали и смиренно принимали уготовленную им участь. Но вы даже представить себе не можете, какое это счастье - просыпаться с любимым человеком по утрам, беседовать с ним за чашечкой кофе, делиться своими проблемами и знать, что ты ему небезразлична, утопать в глубине его бездонных глаз, слушать чарующий смех, вместе растить детей. - женщина смотрела на меня невидящим взглядом и широко улыбалась. Казалось, перед внутренним взором соседки в данную минуту проносились радостные эпизоды жизни, озарившие ее путь светом.

- У вас есть дети? - мне не удалось скрыть удивления.

- Вы думали, я старая дева? - голос профессора Кид надломился. Мои щеки резко покраснели, и женщина залилась искренним смехом. - Нет, я была замужем целых пятьдесят лет, - в некогда голубых глазах отразилась радость вперемешку с горечью утраты, нижняя губа едва заметно задрожала. - У меня два чудесных сына и четыре прелестных внучки. И не солгу, если скажу, что ни разу не пожалела о своем поступке. Побег лишил меня статуса, денег, но позволил стать счастливой, наполнил каждый миг смыслом.

В гостиной повисло тягостное молчание. Гостья пристально смотрела на меня, ожидая услышать хоть слово в ответ на признание, давшееся ей нелегко.

- Я поняла к чему вы клоните, профессор Кид. Однако даже если бы мне кто-то очень сильно нравился, я все равно не решилась бы на подобный поступок, - негромко вымолвила, очерчивая пальцем ручку чашки.

- Почему? - осторожно спросила она.

- Совсем недавно выяснилось, что отец находится на грани разорения. Я не знаю, насколько велик его долг, но последний курс обучения оплачивал уже не он, а мой жених.

- Откуда у вас такие сведения? Он сам вам об этом сказал? - профессор Кид нахмурилась, и множество морщин сеточкой покрыло ее худощавое лицо.

- Нет, брат... - покачала я головой. - Проблема в том, что теперь все долги сосредоточены в руках одного человека.

- Джеральда Морриса? - вопросительно изогнулась ее светлая бровь.

- Да. И теперь у меня нет выбора, кроме как выйти за него замуж и, стиснув зубы, терпеть отвратительные выходки. В противном случае он пустит мою семью по миру, - от одной этой мысли сердце сжалось в болезненном спазме.

- Вы пробовали поговорить с отцом? - ее серьезный и леденящий душу тон заставил меня вздрогнуть.

- Он сказал, что мне не о чем волноваться. Вероятно, папа надеется, что будущий зять простит ему долги, как только они породнятся.

- Возможно, вам на самом деле не о чем волноваться, - продолжала она давить на и без того кровоточащую рану.

- Есть какие-нибудь документы, подтверждающие это? - профессор Кид прищурилась и наклонила голову.

- Без понятия. К тому же вам должно быть хорошо известно, что аристократам присуща устная договоренность.