Книга Правда о Мелоди Браун, страница 71 – Лайза Джуэлл

– Мисс Ньюсам сейчас в комнате отдыха, – сообщила наконец медсестра.

Вслед за Мэттью Мелоди двинулась по коридору в большую, отштукатуренную комнату, окна которой выходили на ухоженный садик. В одном ее углу стоял телевизор, показывавший телеигру «Сделка?!», которую с широких кресел с азартом смотрели с десяток старичков и старушек. В широком кресле у окна сидела пожилая женщина необычайной наружности. Толстая, как морж, с пышными, зачесанными назад, седыми волосами. В лаймово-зеленом спортивном костюме и темных очках, она казалась скорее обитательницей Голливудских холмов, нежели кентского захолустья.

– Ну, здравствуй, мисс Сьюзи Ньюсам. Это я, Мэтти.

Сьюзи подняла к нему голову, устремив на Мэттью невидящий взгляд и тяжело колыхнув массивными свисающими подбородками.

– Мэтти? Вот так радость. А кто это с тобой?

– Ни за что не угадаешь.

– Не, куда мне угадать.

– Здесь некто, кого ты не видела уже очень долго. Некто, о ком ты думала чуть ли не тридцать лет. Некто совершенно особенный.

– А можно, я вас ощупаю? – протянула Сьюзи пухлые белые руки.

Мелоди придвинулась к ней, позволив ей ощупать пальцами лицо. Ощущение при этом было странным, но отнюдь не неприятным.

– Нет, – улыбнулась наконец Сьюзи, пробежав пальцами по волосам гостьи. – Даже не представляю. Вам придется мне сказать. Кто вы?

– Я Мелоди.

Сьюзи вся замерла, лицо ее изумленно застыло.

– Мелоди? – выдохнула она. – Моя Мелоди?

– Да, – кивнула гостья.

По лицу старухи побежали слезы.

– О боже мой! Откуда же ты тут взялась?

– Мы приехали от Грейс. Мы только…

– Нет-нет! – вскричала она. – Я хочу сказать, где же ты была все это время?!

И Мелоди принялась ей объяснять, начиная с самого шоу Джулиуса Сардо, рассказав и о своей поездке в Бродстерс, и о том, как накануне вместе с сестрой побывала у могил отца с матерью.

– И все это теперь тебе заново открывается? Весь этот другой, прежний мир?

Мелоди кивнула, но тут же спохватилась, что отвечать надо словами.

– Да. Я всегда считала, что есть только я и мой сын. Думала, что я одна на белом свете. Но… – Она запнулась, от волнения слова стали застревать в горле. – Это не так…

И тут она расплакалась, залившись слезами надежды и радости, потому что это была правда: больше она не была одинокой.

Сьюзи взяла ее руку в ладони и крепко пожала.

– Но что же с тобой случилось? – спросила она. – Что произошло тогда, много лет назад, после того как тебя забрали к себе Брауны?

– Я не знаю, – ответила Мелоди. – Для меня самой это загадка.

– Знаешь, что я тебе скажу, – возмущенно заговорила Сьюзи, – эти негодные люди обещали оставаться со мной на связи, но все, что я от них могла дождаться – так это дешевенькой открытки на Рождество без обратного адреса и без малейших сообщений о тебе, но неизменно подписанной: «Клайв, Глория и Мелоди». А потом и они перестали приходить. – Тут ее голос надломился. – Знаешь, я бы ни за что не оставила тебя у них и никогда бы не дала согласие на удочерение, если бы знала, что они так вот украдут тебя у нас, навсегда умыкнут и от меня, и от Грейс с Кеном, и от бедной твоей маленькой сестренки, что осталась в Америке, – вообще от всех, кто тебя любил! Это было самое горькое, что со мной когда-либо случалось, а в моей жизни, можешь мне поверить, произошло много чего безрадостного. – Дрожащими губами она выдавила слабую улыбку. – Но вот это – настоящее счастье и радость! Вот она, моя Мелоди, воскресшая из небытия! Это же просто чудо!

Потом она повела Мелоди к себе, медленно шаркая к маленькому пассажирскому лифту и тяжело опираясь на металлические ходунки, что поддерживали ее ужасное, невероятно разбухшее тело.

– Вот сюда, – сказала Сьюзи, открыв дверь в свою комнату и сразу направившись к комоду. – Проходи. Я все эти годы хранила это у себя, надеясь, что однажды у меня появится возможность все тебе передать. И, если честно, я уже перестала ждать, что когда-то этот день все же настанет. Но вот ты здесь, и я наконец могу передать все это тебе. Вот оно… – Она вытащила из ящика широкую картонную коробку и положила на кровать. – Вот. Иди сюда, смотри.

Мелоди посмотрела на коробку.

– А что там? – спросила она, пристраиваясь на краешке тетиной кровати.

– Там вещи твоей матери, которые мне отдали, когда она ушла. И письмо для тебя.

– От… нее?

– Да, от твоей мамы. Оно по-прежнему запечатано.

Мелоди на миг застыла. Она не была уверена, что способна сейчас же его вскрыть. События последних двадцати четырех часов уже и так ощущались ею где-то на границе сознания. Мысли стали расплывчатыми и несуразными. Сердце казалось заводной игрушкой со взведенной до предела пружиной. Ей необходимо было немного от всего этого отстраниться, успокоиться. К тому же, хотя стоявшая сейчас перед ней пожилая и непомерно толстая женщина с волосами, точно сахарная вата, была как будто очень милым человеком – но у Мелоди не всколыхнулось ни единого воспоминания о том, как она неделями жила в ее доме. Она не помнила ни как та рассказывала ей перед сном сказки, ни как девочкой сидела у нее на мягких и пухлых коленях, смотря телевизор, ни то, как ее ласковые руки по утрам заплетали ей косички. Мелоди, конечно, трогало то, что эта женщина являлась ее родственницей, и ее охватывал восторг оттого, что кто-то еще на свете имеет общую с ней ДНК, – но только и всего. И Мелоди не хотелось делить этот момент с незнакомой женщиной, не хотелось делить его вообще с кем-либо. Она хотела забрать коробку домой и открыть ее, забравшись к себе на кровать, – подальше от этого параллельного мира с множеством незнакомцев и постоянными внезапными откровениями.

– Тебе необязательно вскрывать ее прямо сейчас, – проговорила Сьюзи, уловив ее колебания. – Забери к себе домой и открой, когда будешь к этому готова. Только можно попросить тебя об одном? Расскажешь мне потом, о чем говорится там, в письме? Мне бы очень хотелось это знать. Это для меня, понимаешь, как последнее «прощай» от нее. Потому что я ни разу с ней толком не поговорила после того, как ее забрали. Она была уже совсем как будто не из этого мира, не настоящей Джейн. А вот это, – тронула она рукой коробку, – это написано настоящей Джейн, в этом я не сомневаюсь…

Когда спустя несколько минут Мелоди стала прощаться с тетей Сьюзи, та крепко обняла ее и провела рукой по волосам гостьи.

– Какие замечательные волосы. У тебя всегда были чудесные волосы. А скажи, они все так же отливают золотом на солнце?

– Нет, – улыбнулась Мелоди, – уже нет. Их золото давно уже поблекло.

– А, ну да, верно, – вздохнула Сьюзи, выпуская из рук пряди. – Рыжина – она такая. С годами тускнеет.

Мелоди погладила тетю ладонью по руке, потом поцеловала в щеку.