Книга По ту сторону, страница 89 – Инга Андрианова

Митька прыгнул в ботинки, сорвал с крючка мое пальто и выскочил в подъезд.

— Пойдешь раздетая! — рявкнул он набегу.

— Можешь забрать пальто себе, будет на что обдолбиться! — прокричала я вслед.

Из спальни выползла мать, поежилась, насупилась:

— Чего разорались? Ребенка разбудите!

— Митьку в дом не пускай! — велела я матери, — Если заявится — сразу звони!

— Зачем?

— Я повезу его к врачу — он принимает какую-то дрянь, и не одну, а в коктейле.

— Как будто без врача не ясно! — крякнула мать, — Сейчас позвоню бабе Люсе.

— Не надо! Я позвоню ей с работы.

Я накинула плащ и сунула в карман ключи, забытые проворным Митькой.

Переговоры закончились, гости ушили, и я уже перевела прайс-лист, когда телефон на моем столе взорвался от напряжения. Я схватила трубку и поначалу не узнала голос матери:

— Митька, — кричала она сквозь слезы, — он окончательно свихнулся!

— Что случилось? — внутри меня похолодело.

— Он ударил Алису, швырнул ее на пол! Она упала, разбила лицо!

— Он ударил Алису?!

— Он кричал на меня, — захлебывалась мать, — хотел забрать ребенка!

— Вы где? — произнесла я, стоя на ногах.

— Мы у Оксанки. Еле прорвались!

— А Митька? — компьютер мигнул и погас, я уже ставила факс на автоответчик.

— Не знаю, наверное, дома, — голос матери дрожал и срывался.

— Сидите на месте, я скоро приеду!

В дверях появился Антон:

— Что случилось?

— Мне нужно домой и как можно скорей.

— Поехали, расскажешь по дороге!

Мы мчались по шоссе, а я молила Бога, чтобы Митька не вздумал бежать за Алисой. Страшно было представить, на что способен взбесившийся наркоман.

— Что думаешь делать? — спросил меня Антон.

— Сначала отвезу Алису к Кораблевым, а там видно будет.

— Собирайтесь, я буду ждать вас внизу, — он не стал заезжать к нам во двор, а свернул к магазину и со словами, — Не стоит светиться, — припарковался у входа.

Я забежала в подъезд, минуя лифт, взлетела по ступенькам. У Оксанкиной двери шумно выдохнула и надавила на звонок. За дверью послышался топот маленьких ног, возня, стук табурета, шепот у глазка. Табурет отъехал в сторону, щелкнул замок, и на пороге возник соседский Ленька. Из-за его спины выпорхнула Алиса. Ее подбородок был заклеен пластырем, щека обильно смазана зеленкой, разбитые губы немного припухли.

— Мамочка приехала! — закричала она, запрыгнула ко мне на руки, уткнулась в шею и затихла.

Из комнаты вышла Оксанка:

— Ну и дела!

— Митька не появлялся? — спросила я шепотом.

Оксанка покачала головой, притянула меня за рукав, покосилась на нашу дверь и быстро зашептала:

— Ты это дело так не оставляй! Вызывай нарколога, пускай выводит твоего Митьку из транса.

Алиса спрыгнула на пол и устремилась вслед за Ленькой. Из туалета вышла бабка, бледная и растрепанная.

— Что делать-то будем? — произнесла она, дрожа руками.

— Сидите здесь, я схожу за вещами, потом отвезу вас к Кораблевым.

Я подошла к двери, прислушалась: ни шороха, ни звука… лишь сердца стук да скрип песка под сапогами…. вставила ключ, повернула в замке… легко толкнула дверь, ступила за порог. Навстречу мне вышла заспанная Тошка, потерлась о ноги, жалобно мяукнула и затрусила к миске. Я заглянула в гостиную — пусто, прошла на кухню — тоже никого, вернулась в прихожую, сбросила плащ.

— Осталась только спальня. Давай, старушка, не робей! — я медленно открыла дверь и громко чертыхнулась: с Алискиной кровати на меня таращились два исполинских игрушечных пса. Счастливые собачьи мордочки смотрелись как-то жалко: их шаловливый вид совсем не вязался с моим настроением, а преданный взгляд вызывал лишь прогорклое чувство. Под неусыпный взор мохнатых стражей я побросала в сумку Алискины вещи, обвела глазами комнату, прикидывая, что может понадобиться с наступлением холодов, сняла с вешалки теплую куртку, достала с полки новые ботинки.

Еще минуту я стояла в коридоре, прислушиваясь к звукам из подъезда, потом схватила на руки возмущенную Тошку и выскочила из квартиры.

Все это время бабка маялась за дверью:

— Ну что там? Все в порядке?

— Бери Алису, едем к Кораблевым!

Мы спустились на первый этаж, выскользнули на улицу, озираясь и крадучись, добрались до машины.

— Проспект Мира, — выдохнула я, и Антон взял курс на Ленинградку.

— Пока ты собирала вещи, мы позвонили бабе Люсе, — весело прощебетала Алиса.

— Вот и молодцы! — я обернулась к матери, — Ты рассказала им про Митьку?

— Конечно, рассказала!

— Ну, а теперь рассказывай мне!

Мать тут же напустила скорбный вид и начала загробным тоном:

— В двенадцать часов мы вернулись с прогулки, и я усадила Алиску обедать. Минут через двадцать явился Митька с двумя огромными псами. Смотрю, а он лыка не вяжет. Сует Алиске этих псов, а сам на ногах на стоит. Я испугалась, схватила Алиску — хотела увести ее из дома, тут Митька на меня набросился, оставьте, кричит, мою дочь. Тут Алиска как выскочит, как побежит, а Митька взял и швырнул ее на пол. Весь подбородок свез!

— Все, все, все! — оборвала я мать, заметив, что Алиса пожала губы и готова расплакаться, — Все уже позади! Как же вам удалось уйти?

— Алиска заплакала, Митька растерялся и выпустил нас из квартиры.

— Так он ее ударил или нет? — спросила я, глядя на бабку в упор.

— Он схватил ее за руку… и не удержал.

— Какой номер дома? — Антон наклонился вперед, рассматривая серые таблички.

— Приехали! — сказала я, — Направо и во двор.

— Прошу, держи меня в курсе, — шепнул он на прощанье.

Алиса получила пирожок и побежала на кухню, смотреть, как бабушка лепит пельмени, Олег Петрович пригласил нас в комнату для разговора.

Следующие десять минут мать живописала эпопею своих бед, а я раз за разом набирала домашний номер. В ответ раздавались протяжные гудки, означавшие, что Митьки дома нет, и где он неизвестно. Я подключила к поискам Оксанку, но результат остался прежним.

Ближе к вечеру собрался семейный совет, на котором мы долго обсуждали последние события, пили чай с пирожками и хором жалели Алису. В конце заседания решили, что Алиса с бабкой поживут у Кораблевых, а я тем временем найду бродягу — Митьку и уговорю его сдаться врачам. Спать легли поздно и еще долго ворочались, вспоминая события дня.