Книга По ту сторону, страница 117 – Инга Андрианова

Сентябрь прошелестел листвой, растворился в кострах из опавших надежд. Забрезжил инеем октябрь. Москву накрыл тотальный гололед.

— Вернусь, найму тебе водителя. На дорогах сейчас беспредел, в твоем положении ездить опасно, — с этими словами Антон подхватил дорожную сумку и улетел в командировку.

Случилось так, что Кемеровская братва отказалась платить за поставку, а паханы, засевшие на фабрике, надумали кинуть столичного партнера и даже распальцевались в сторону московской крыши. История с бандой меня напугала, и Антону пришлось выдумывать легенду о цивилизованных переговорах и честных бизнесменах, а мне в свою очередь, пришлось отпустить его в логово и остаться наедине со всеми страхами своими и волнениями.

Сутки напролет я торчала у телефона в ожидании редких звонков. При каждом звуке вздрагивала и хваталась за трубку. Бывало, звонок раздавался под утро, и пьяный уставший Антон, сообщал, что в порядке, что скоро вернется домой.

Пять дней прошло в таком режиме, а на шестой позвонила Алина. Ее голос был глух и тревожен:

— У нас беда — маму сбила машина.

— Жива?

— В реанимации. В сознании. Вся переломанная, с провалами в памяти.

Из слов Алины я узнала, что Люсю Николаевну на переходе сбил Мерседес, а негодяй, сидевший за рулем заявил, что женщина сама упала под колеса.

— Свою вину он не признает, сует купюры всем, кто связан с этим делом. Похоже, придется идти по судам, — упавшим голосом закончила Алина.

— Юриста мы тебе найдем. Главное — вытащить Люсю Николаевну.

— Я ничего не успеваю, — пожаловалась Алина, — Коля на работе, а Митька пьет уже неделю, отец совсем расклеился — даже в аптеку не может сходить.

Передо мной проплыл безрадостный сюжет: Олег Петрович, проигравший схватку с наркотой, беспомощно глядит на то, как вместо дозы Митька ищет водку.

— Диктуй, что надо — я все привезу.

Мне было нестерпимо жаль Алину, попавшую в чудовищный водоворот. Состояние Люси Николаевны просто пугало. Что означают слова «с провалами в памяти»? Насколько глубоки эти провалы? Что ждет нас впереди?

Алина продиктовала мне список лекарств, а я еще раз убедилась, что в наши больницы лучше не попадать.

С этой печальной мыслью я придвинула справочник и начала обзванивать ближайшие аптеки.

Был полдень, когда я припарковалась у больничных ворот.

— Ну, как она?

— По-прежнему стабильна, — Алина взяла у меня часть пакетов, — Внешне выглядит неплохо, но с памятью совсем беда. Не пугайся, если она тебя не узнает.

— То есть, как не узнает?

— Даже меня узнает через раз. Видит, лицо знакомое, а кто я такая, не помнит…

— А что врачи?

— Врачи говорят, что ничего сказать не могут.

В палате было солнечно и душно, а еще очень тесно. По количеству коек она больше напоминала казарму. Как только мы вошли все разговоры стихли, к нам повернулись скорбные замученные лица. Стало ясно: визиты к Люсе Николаевне здесь были чем-то вроде сериала. «Узнает — не узнает?». Две тетки еще продолжали шептаться, но исключительно для фона.

Алина склонилась над кроватью:

— Мама, к тебе пришла Ника.

Из-под повязок на меня уставилось два виноватых глаза:

— Лицо знакомое… Ты тоже моя дочь?

— Нет, мама, Ника — это…, - тут Алина запнулась, не зная как меня представить, — это… Митина жена.

— А…Митина… понятно.… А Митя кто?

— Я уже объясняла: Митя — твой сын.

— Все ясно, — улыбнулась Люся Николаевна и стала подниматься, — Она пришла за мной?

Алина кинулась укладывать ее в постель.

— Нет, мама, Ника пришла к тебе в гости, она тебя не заберет. Тебе еще нужно лечиться.

— Она у нас просто бегунья, — раздалось от окна, — Так и норовит убежать.

Со всех сторон завздыхали:

— Все время рвется из палаты!

— Не сидится ей на месте!

— Попробуй, удержи ее, когда ноги в порядке!

От этих слов тоска накрыла с головой. Ощущение неминуемой беды легло на ясный день.

Нет, такую пациентку нельзя оставлять без присмотра, а значит, на лечение и на сиделку уйдут последние деньги семьи, которых стараниями Митьки почти не осталось. Надвигалась катастрофа, а я понятия не имела, как помочь родному человеку… не помнившему, кто я и откуда.

— Больно? — я погладила Люсю Николаевну по забинтованной руке.

— Ноет целый день, — ответила она и тут же перевела взгляд на Алину.

Этот взгляд ранил больнее слов. В глазах несчастной женщины стоял вопрос: «Я правильно общаюсь с той, которую ты привела?»

— Ничего, — улыбнулась Алина, — Она то забудет, то вспомнит. Придется подождать.

Домой я вернулась уставшая и подавленная. В душе шумела вода, на диване валялась одежда. Пока я переодевалась, шум воды стих, дверь открылась, из ванны вышел Антон, опухший и серый.

— Куда ты пропала? — он подошел ко мне, обнял за плечи.

— Была в больнице. Люсю Николаевну сбил Мерседес.

— Жива?

— Жива, но никого не помнит.

Антон прижал меня к себе и долго так стоял, не говоря ни слова.

— Пойдем обедать, — предложила я, — Мне скоро ехать за Алисой.

Пока я накрывала на стол, Антон рассказывал о поездке. Говорил, что переговоры прошли успешно и товар будет оплачен, говорил, что скучал, а я заглядывала в его глаза и видела там беспросветную усталость и что-то еще, похожее на желание отмыться.

— Ложись, поспи, я скоро вернусь.

Я отправила Антона на диван, составила посуду в раковину, надела пальто, нащупала в кармане ключ от машины и вышла из дома.

Когда через час мы вернулись из школы, Антон еще спал. Я накормила Алису, усадила ее за уроки, помыла скопившуюся за день посуду, потом прилегла рядом с Антоном и тут же уснула.

Проснулась оттого, что низ живота кололо и саднило. Внутри меня происходило движение, и мне оно совсем не нравилось. Я поднялась, включила свет … и тихо опустилась на диван:

— Вставай, Антон, у нас беда!

— Что? Что случилось?

Антон вскочил на ноги. Спросонья он выглядел растерянным.

Я ткнула пальцем в пятна крови.

— Одевайся! — скомандовал он.

Я дрожала всем телом, руки не слушались, ходили ходуном.

Антон, напротив, был собран и хмур: он наспех умылся, включил Алисе новый фильм:

— Не бойся, я с тобой! — сказал Антон и взял меня под локоть.