Онлайн книга «Великий герцог Мекленбурга»
|
– Послушай, что тебе человек говорит! – подала голос, видимо, немного успокоившаяся мать Миши. – Виданое ли дело ходить одному, да еще по воду! – А как тебя зовут? – последовал еще вопрос проигнорировавшего нотации подростка. Не улыбнуться этой непосредственности пополам с наивностью не было никакой возможности. – Меня зовут Иоганн, по-вашему – Иван, – отвечал я Мише. – Но можешь звать меня Ганс или Ваня, как тебе удобнее. – А ты хочешь есть? – Хочу, но мне кажется, если ты будешь раздавать еду всем подряд, то тебя не похвалят ни матушка, ни дядя. Мишина мама выражала всем лицом полное согласие с моими словами, но у Миши, очевидно, было на этот счет свое мнение. Проковыляв в закрытую занавеской часть горницы, он выволок оттуда горшок, накрытый чистой тряпицей, и поставил его на стол. – Вот, еда у нас есть, только воды не было, а матушка хотела… – Миша! Да что ты меня конфузишь! – перебила мать словоизлияния своего непутевого сынка. – Ладно, иноземец, садись поешь, чего уж там. Я хотел было гордо отказаться, но заурчавший живот громко запротестовал против такой глупой гордости, и я, не чинясь, сел за стол. Увидев недовольно сжатые губы Мишиной мамы, я сложил руки и пошевелил губами, делая вид, что читаю приличествующую случаю молитву, после чего взялся за ложку и моментально смел все, что было в горшке. – Спасибо вам добрые люди, – поблагодарил я, встав из-за стола, Мишу и его матушку. – На здоровье, – усмехнулась она, – спасибо, что привел моего непутевого домой живым и невредимым. – А ты еще придешь? – спросил меня мой новый знакомый. – Это вряд ли! – раздался за спиной густой бас. Обернувшись, я увидел крепкого бородатого мужчину в долгополой ферязи, из-за плеча которого выглядывали слуги. – Ты кто такой будешь, мил-человек? Здраво рассудив, что схватиться за пистолет или шпагу всегда успею, я церемонно поклонился боярину, а в том, что это именно боярин, не было никаких сомнений, и представился: – Меня зовут Иоганн фон Кирхер, я офицер короля Сигизмунда. – Ну-ка пойдем отсюда, поговорим, откуда ты такой красивый взялся. Я местных офицеров всех знаю, а тебя не встречал. – Я только вчера попал в Кремль, – отвечал я, выходя вслед за боярином. – Поди, вместе с теми оглоедами, что пришли на подмогу, а не принесли с собой ни сухаря, ни малости круп? Хороша подмога, нечего сказать, а откуда ты наш язык знаешь? – Я был как раз на телеге с припасом, – отвечал я, игнорируя второй вопрос боярина. – Ну хоть один умный человек попался, хотя, видать, не совсем, если еды привез, а сам голодным остался. Ты ведь потому здесь побираешься? Ну да ладно! Чего там гетман, скоро ли пробьется в Кремль? – На все воля божья! – Чего ты как батюшка заговорил, у меня вон брат целый митрополит, а я Господа всуе не поминаю! Говори толком, скоро ли пробьется к нам гетман? Меня немного разозлила настойчивость боярина, но ответить ему «хрен дождетесь» было бы верхом неосторожности, и я просто развел руками. – Не знаешь! Никто не знает! И чего теперь делать? – Бежать! – Что? – Бежать, говорю! Если гетман сегодня или завтра не пробьется, жолнежи от голода с ума начнут сходить, и Струсь вряд ли сможет остановить их, даже если захочет. – Да ты, немец, в уме ли? Как отсюда бежать, куда? – Думай, боярин, припасов, поди, мало уже осталось – вот и отдай их полковнику за выход. Если сейчас выйдешь, может, ополченцы и простят, они и не таких прощают. А вот если приступом Кремль возьмут, тогда резня будет, тут уж как повезет. – А ты, немец, не боишься таковые разговоры вести – а ну как я полковнику про то расскажу? – А кто нас слыхал? Ну а коли и донесешь, то я тебе, боярин, при полковнике в рожу плюну и скажу, что в первый раз вижу. – Экий ты какой прыткий, а если я кликну… – То я тебе брюхо прострелю, – перебил я боярина, уткнув ему в живот ствол пистолета. – Чего шумишь, боярин? Ты меня спросил – я тебе сказал. А как поступить – тут уж сам думай, вон у тебя голова какая большая! А покуда пойдем, боярин, проводишь меня, загостился я что-то. И слугам скажи, чтобы не дергались, а то мало ли, палец дрогнет или еще какая напасть. Пока боярин, опасливо косясь на мой пистолет, провожал меня, словно дорогого гостя, в моей голове крутилась какая-то мысль, которую я никак не мог ухватить за хвост. Наконец, когда я уже выходил за ворота, в голове будто щелкнуло, и я, развернувшись к боярину, спросил: – Так ты боярин Романов, что ли? – Ну да, Иван Никитич я. – Чудны дела твои, Господи! – Это ты к чему, немец? – Да так, – буркнул я в ответ и добавил про себя: «Не везет России с царями». К вечеру шум боя в Замоскворечье стал стихать. Шляхтичи и жолнежи в тоске расходились со стены, поскольку стало понятно, что сегодня помощи они не получат. Многие из них отправились к отцу Тео, чтобы получить утешение. Другие собирались в кучки и что-то горячо обсуждали. В одной из таких групп я увидел давешнего гайдука, что-то пытающегося сказать своим товарищам, но то и дело получающего тумаки от своего рослого товарища. – Это ты десятник Войкович? – громко спросил я, подойдя к гайдукам. – Ну я, а тебе-то что? – немедленно ответил здоровяк, повернувшись ко мне. – Да ничего, просто я хотел донести полковнику, что у меня какой-то негодяй украл пистолеты, пока я доставлял ему продовольствие, но не знал, на кого показать. Теперь знаю. – Что ты несешь? Не знаю я ни про какие пистолеты! – Ну не знаешь так не знаешь, а где находится кладовая посольского приказа, тоже не знаешь? – Значит, Яцек мне не соврал, когда говорил, что… – Да, не соврал. Только у тебя ничего не получится, десятник. – Это еще почему? – Потому что этот приказ хорошо охраняется, и тебе не удастся туда пробраться. А пожар такой, какой нужно, тебе не устроить. – Какой нужно? – Да надо, чтобы было много дыма, дабы мешки с припасами стали выносить. Но чтобы не начался настоящий пожар, иначе тут все сгорит и жить вам будет негде. – А почему ты хочешь разграбить этот склад? – А потому что мне обещали щедрое вознаграждение, если я доставлю этот чертов воз в Кремль! И что же, я выполнил свою часть уговора, а все еще беден как церковная мышь, к тому же я скоро вынужден буду голодать, а этого мне уж совсем бы не хотелось! Ближе к полуночи, когда большинство обитателей Кремля уже спали, часовые, караулившие подвалы посольского приказа, почуяли дым. Встревожившись, они стали осматриваться и обнаружили, что огонь горит в верхней клети. Караульные тут же подняли тревогу, и ночь разорвал тревожный бой колокола. Одни жолнежи кинулись тушить, пока пожар не перекинулся на другие здания, другие тем временем спасали от огня драгоценное продовольствие. Утром выяснилось, что в поднявшейся суете несколько мешков пропало. Полковник Струсь попытался произвести расследование пропажи, но безрезультатно – удалось найти лишь веревку, связанную из вожжей и спускавшуюся с кремлевской стены, и убитого часового. Однако вскоре после этого среди солдат гарнизона начался мор. То в одном, то в другом месте стали находить умерших со странными признаками. |