Онлайн книга «Сумеречные рассказы»
|
– Готов ли ты забыть своих грязных отца и мать и признать таковыми великих Самаэля и Лилит, которые даруют тебе сияние истины и любви? – Да, да! – воскликнул Степан. – Способен ли ты стать непримиримым борцом с космической ложью, которая окружает тебя? – Готов! – ответил Степан, радуясь, что кто-то так точно сформулировал его мысли. – Ради вселенских друзей-богов ты хочешь войти в благословенный храм свободы? – О да, да! Да, мои любимые, родные боги! – заорал Степан что было сил. К нему подбежали трое в штатском и стали заламывать руки. Это происходило вечером, на станции было много пассажиров, в том числе крыс, покинувших рабочие места в доме на Старой площади. Крик Степана вселил в них тревогу. Гашиша у него при себе не было, паспорт был, и после глупой профилактической беседы Степана отпустили. Несколько суток Степан отлёживался дома. Спал днём, вставал к ночи, пил крепкий чай и шёл гулять в безлюдный городской парк. Была ранняя весна. Степан до смерти пугал своим рычанием стаи бродячих собак, а хозяева леса давали знать о себе шелестом и треском, чувствуя шаги Степана. Он уважал их, учился у них безмятежности, и хозяева это знали. Степану звонили и слали сообщения знакомые педерасты из Кузьминок, звали в гости, но он не отвечал. На четвёртые сутки Степан позвонил Асе, она привезла гашиш и сделала ему трогательный дружеский минет. – Ты настоящий друг, Ася, – сказал он. – Наверно, странно иметь друга, которого все долбят своими отбойными молотками, – ответила она. Степан дал ей немного денег, и Ася растворилась в бездне. Степан почувствовал, что настало время снова спуститься в метро. Вечером следующего дня он покурил и отправился на станцию «Академическая». Вот что он там услышал: – Мы под землёй во славу земли! – Воистину! – подтвердил Степан. – Каждую минуту кто-то приходит в наш круг, чтобы освободить свой разум. Да воссияет Северный Свет! – продолжал голос. – И ослепит недостойных! – добавил Степан. – Какое пламя согреет твою душу? – Огонь горящих церквей, вместе с которыми сгорят страх, лень, позор, ложный стыд и тупость! – ответил Степан. Так кончился этот сеанс связи. Степан мало ел, курил больше обычного и осваивал новые станции. Голос на станции «Сокольники»: – Они приближаются, у них в руках длинные ножи и горящие свечи. – Будь они прокляты, прокляты, прокляты! – воскликнул Степан. – У меня Голова Ястреба, и я выклёвываю ею глаза Иисуса, пока он висит на кресте! Конец связи. Степан приходит в себя. Голос на станции «Новослободская»: – Жена едет к тебе на багряном звере, не отказывай ей, если она хочет, и пусть творит чудеса блудодействия. Конец связи. Степан с трудом приходит в себя. Голос на станции «Зябликово»: – Кредит исчерпан, тело разлагается и смердит, тучи мух гудят, разнося ересь христианства. Конец связи. Степан с трудом приходит в себя и понимает, что он не совсем Степан. Голос на станции «Комсомольская» (кольцевая): – Это мои крылья хлещут по лицу Мухаммеда и ослепляют его. Мои когти когтят мясо Индуса, Буддиста, Монгола и Иудея. Эх вы, жабы, я оплёвываю ваши поверья. Во имя любви и красоты! Конец связи. Степан с трудом приходит в себя и понимает, что он не совсем Степан, а нечто большее. Голос на станции «Академическая»: – Всякого труса презирай, солдат-наёмников, играющих в войну, презирай всех, кто глуп. Только не того, кто горд и проницателен, кто из королевского рода, кто величав; ведь вы братья! Как братья и бейтесь! Конец связи. Степан с трудом приходит в себя и понимает, что он не совсем Степан, а нечто большее, чем возможности языка. Голос на станции «Университет»: – Степан, нет больше той глупости, аще кто положит жизнь свою за други своя! – Разумеется, – отозвался Степан, – это естественный отбор. Конец связи. Степан с трудом приходит в себя и понимает, что он не совсем Степан, а нечто большее, чем возможности языка, слова не имеют отношения к вибрации его истинного «я». Голос на станции «Крылатское»: – Степан, изумрудный ящер открыл тебе слово «растворяй»! Степан засмеялся, чувствуя прилив сил, и стоящие рядом в ожидании поезда люди на всякий случай отошли от него подальше. Дух торжественно добавил: – А рубиновый ящер открыл тебе слово «сгущай»! Конец связи. Степан с трудом приходит в себя и понимает, что он не совсем Степан, а нечто большее, чем возможности языка, слова не имеют отношения к вибрации его истинного «я», и щупальца врагов отсекаются легко. Голос на станции «Тёплый Стан»: – Под блёкнущими звездами появится чёрный шакал и съест всё. Найди слова, чтобы он служил тебе. Конец связи. Степан с трудом приходит в себя и понимает, что он не совсем Степан, а нечто большее, чем возможности языка, слова не имеют отношения к вибрации его истинного «я», и щупальца врагов отсекаются легко, жизненный ток жертв пополняет его ресурсы. Голос на станции «Орехово»: – Степан, помнишь, твои педерасты водили тебя на экскурсию в роскошный элитный гей-клуб? – Помню, а что? – спросил Степан. – Там есть картонная стена, за которой стоит стриптизёр, просунув в дырку член, и каждый обладатель карты клуба может этим членом бесплатно воспользоваться. Помнишь? – Да, как такое забыть… – Ну вот, на той стене нарисованы берёзы, храмы, купола с крестами, речка течёт тихая, пыльная дорога в поле, а по дороге идёт крестный ход к святому источнику, и над всем этим звёзды… херувимы… – Да помню, помню, но я не трогал этот член, – на всякий случай уточнил Степан. – Это неважно. – А что важно? – не понял Степан. – Важно понять, что реальность русского человека ограничена тем, что он может увидеть в эту дырку и вокруг неё. Так работает сознание. Конец связи. Степан с трудом приходит в себя и понимает, что он не совсем Степан, а нечто большее, чем возможности языка, слова не имеют отношения к вибрации его истинного «я», и щупальца врагов отсекаются легко, жизненный ток жертв пополняет его ресурсы, одинокий воин направил свой вздыбленный член. |