Онлайн книга «Пожар Саниры»
|
Санира вздрогнул. Ему показалось, что мужчина требует от него немедленно найти следы лиходея. Внутри всё оборвалось. Юноша не знал, как это сделать… Вождь спрыгнул вниз, ещё раз оглянулся по сторонам и полез на соседний участок. Прямо через почерневшие от огня брёвна. Зачем? На них же не было никаких следов! – Что ты говорил про одежды Наистарейшей? – Ночью какой-то мужчина ходил в них по улицам, – с трудом преодолевая стеснение, через силу промямлил юноша, – а сейчас… – Ты сам это видел? – тут же перебил его Гарола. – Во время пожара? Старший стражник и не думал останавливаться, и Санире пришлось осторожно, чтобы не потревожить пульсирующую голову, лезть за ним через брёвна. – И кто это был? Тот же человек, что напал на тебя сейчас? Юноша растерянно пожал плечами. Точнее, хотел пожать плечами, но тело, скованное смущением, не слушалось. Движение получилось едва заметным. – Ну, хорошо, – буркнул Гарола, бросив на него недовольный взгляд. – А почему ты решил, что и тот человек, и этот были мужчинами? – Ну… – пролепетал Санира. Как это объяснить? Мышцы, плечи, рост, размашистый бег? Стражник остановился, посмотрел на Саниру долгим взглядом. – Тебе что, плохо? – спросил он безо всякого сочувствия. Юноша неуверенно кивнул. – Как тебя зовут? Саниру накрыла волна паники. Он не знал, что делать. Под взглядом вождя юноша совершенно терялся. – Санира… Санира дома Ленари, – с трудом выговорил он. – Иди домой. Найдёшь меня вечером и всё расскажешь. – И Гарола тут же стремительно зашагал, пересекая соседний участок. Санира остался стоять на месте. Он ощущал невероятное облегчение. Разговор с вождём закончился. Старший стражник больше не находился рядом! Было такое чувство, будто юноша выбрался из какой-то серьёзной передряги. Благополучно выбрался! Санира направился к улице. Кое-как перебрался через колоды, некогда составлявшие основу зданий. При каждом движении в голове усиливалось биение пульса. Юноша неловко залазил на брёвна и, всякий раз издавая невольный стон, неловко спрыгивал. Но это ничего! Главное, не нужно было больше смотреть в глаза вождю, что-то говорить ему, отвечать на его вопросы, понимая, насколько бестолково звучат ответы. Оказавшись среди людей, Санира окончательно повеселел. Всё закончилось! И вот тут только его мысли вернулись к тому, что произошло на площади. Кто-то напал на него, не прошедшего ещё обряд бесправного юнца. Напал на глазах у стражника. Посреди бела дня. Несмотря на опасность столкнуться с вождём Города. Напал, чтобы… Чтобы что? Думать было трудно. В мешочке были необработанные камни – такие валяются под ногами на каждом шагу. Зачем ради этого нападать на человека? Над юношей ехидно захихикала насмешливая птица сорока. Или нужно было именно свалить Саниру с ног? Или всё было затеяно, чтобы набить ему шишку на голове? Санира, преодолевая слабость и превозмогая головную боль, плёлся домой, и с каждым шагом непонимание в нём росло. И при этом почему-то рос и страх перед гневом сестёр-богинь. За что они уничтожили Город? Что ждёт людей? 7 Центральная площадь Сегодняшний совет жриц и наиболее набожных глав домов был далеко не обыденным, от его решений зависела судьба множества множеств людей. Соответственно, он был обставлен как настоящий обряд. Субеди, Наистарейшая, жрица сестёр-богинь, находилась в самом центре срединного небесного круга, отделённая остававшимся сейчас пустым воздушным кругом от женщин совета, сидевших в круге земном. Далее шёл также никем не занятый круг подземный, служивший границей для простых горожан. Наистарейшая, полная женщина средних лет, была в церемониальных одеждах своей тётки, после смерти которой она, собственно, и унаследовала право говорить с сёстрами-богинями от имени всего Города. Слишком узкий наряд давил, не позволяя вздохнуть. Да и выглядел он старым и обветшалым, что сильно смущало Субеди. В своё время старшая жрица, конечно, пошила себе собственное церемониальное одеяние, но сегодня по какой-то причине его не надела. В одной руке Субеди сверкал медный топор, в другой – медный молот, символы её духовной власти над горожанами. Держать металлические орудия было тяжело, и они дрожали в её руках. Наистарейшая иногда, будто в рассеянности, пыталась пристроить их в сгибах локтей. Слишком большая диадема – а её покойная тётка любила пышные причёски – постоянно норовила свалиться. Жар тринадцати костров, усиливавший и без того царивший вокруг зной, изводил, бесконечные выступления женщин не давали думать, и Наистарейшая ощущала лишь усталость и безысходность… А тут ещё драка между главами домов… Рузени как раз схватила за волосы Фебути и рванула вниз. Её соседка завопила, но противостоять такой боли она, конечно, не могла, и её голова оказалась у самой земли. – Это из-за тебя пожар начался! – вопила Рузени. – С твоей развалюхи всё пошло! Я видела! Вокруг темно, а она горит! Единственная! – Да бросьте вы! – закричала, вскакивая, Ханаци. Её сверкающий взгляд остановился на Зунати. – Всё с неё началось! Я на живность вышла посмотреть, во всём квартале ни искорки, а у неё крыша в огне! Зунати, не дожидаясь нападения, первой ухватилась за волосы противницы. Одна из сидевших рядом женщин хотела разнять дерущихся, но её намерения были неверно истолкованы, и вот уже три пары повалились в пыль. Толпа заволновалась, послышались подбадривающие крики, кто-то нервно рассмеялся. Несколько человек стали протискиваться вперёд, чтобы помочь своим. Радига дома Зунати тоже устремился на помощь матери. В сгоревшем Городе, где копоть и сажа покрывали каждого, его ослепительная чистота смотрелась вызывающе. Длинные чёрные волосы были исправно расчёсаны, спаренные чаши вплетены с особым тщанием, одежда прилежно расправлена. На руках болтались кремнёвые и полотняные браслеты, шею украшало нечто замысловатое, сделанное из кости волка. Тетерев на току, да и только! Санира, разглядев его, усмехнулся, и в голове тут же кольнуло. Рука невольно потянулась к шишке на затылке. – Прекратите, милостью сестёр-богинь! – устало сказала Субеди. Драка приглашённых на совет женщин, олицетворения мудрости и набожности Города, злила её. Такие советы, время от времени собиравшиеся для обсуждения вопросов служения богиням, как правило, не вызывали особого интереса у остальных горожан – решения основывались на традициях, а значит, были весьма предсказуемыми. Если дело касалось войны или охоты, вождём Города был Гарола дома Чезази, старший стражник, принимавший все решения единолично. В повседневной же жизни люди основывались на том, что «так поступали наши предки», «так сказано в песнях», «этому учила меня мать», «так велит обычай», и им крайне редко были нужны чьи-либо дополнительные указания. |