Онлайн книга «Земляничный год»
|
Ух, она за эту его ухмылочку готова была его растерзать! – Ну да, тот, на «мерсе»! – На «мерсе»? – Ну тот, который ездит на старом «мерседесе»! – А, Юрек Овсяк? Он прыснул, журналистки вслед за ним. Эва замолчала. – Ты позволишь пригласить тебя на чашечку кофе? Вспомним былые деньки. Как Анжела устроила на столе стриптиз, а ты… – Пошли! – поспешно согласилась Эва, вспыхнув до корней волос. Еще не хватало, чтобы эти любопытные журналистки написали обширный репортаж об Эве Злотовской, основательнице Фонда «Каролина», танцующей неглиже канкан… К ее огромному облегчению, они сразу стали собираться, хотя и с явной неохотой, и через минуту она осталась с непрошеным гостем один на один. – Ну и? – набросилась она на мужчину. – Что еще за номер с этим «Белым парусом»? Я в этом притоне была всего один раз и… И оказалась с каким-то негодяем в постели… С каким-то негодяем?! Внезапно память вернулась к Эве, и теперь она точно знала, где встречалась с «этим мерзавцем». – Ты была сладкой, – усмехнулся он. И в следующую секунду получил в лоб тем, что попалось ей под руку. А попался ей том «Желтых страниц». Его оглушило. Он осел на ручку кресла, тряся головой. Эва, теперь уже в настоящей ярости, подняла увесистый том снова. «Убить мерзавца!» – эта единственная мысль билась у нее сейчас в голове. Но, прежде чем она опустила тяжелый дом «Желтых страниц» на голову жертве еще раз, тот схватил ее за запястья, и она еще некоторое время качалась то назад, то вперед с книгой в вытянутых руках. Наконец она бросила свое страшное оружие, выпрямилась и прошипела: – Чего ты хочешь?! Чего лезешь? Зачем пришел – за очередным изнасилованием?! – Какое еще изнасилование?! – гость сделал большие глаза. – Если кого из присутствующих и изнасиловали – так это меня! Ты – меня! – Я – тебя?! – Она, обескураженная, упала обратно в кресло, а он улыбнулся в душе: ему ничего не стоило тогда соблазнить эту красотку в самые первые минуты знакомства – она была очень несчастна, очень рассержена и очень пьяна, хотя и выпила всего пару коктейлей. И она уже ничего не соображала, когда они уходили из кафе. Поэтому он понимал, что она ничего не помнит об их совместной ночи. А он помнил. Он провел с этой полуобморочной девицей несколько упоительных минут, накорябал миленькую записку – он никогда не позволял себе такого хамства, как молча исчезнуть. И считал до определенного момента, что на этом все и закончилось – пока, вернувшись из-за границы, не увидел неожиданно свою жертву на экране телевизора: в окружении толпы репортеров она давала интервью. В интернете обнаружилась целая куча информации о неприметной Эве Злотовской, которая с каждым днем становилась все более известной и любимой средствами массовой информации. А слава всегда идет рука об руку с деньгами. Большими деньгами. – Справедливости ради отмечу – это не было так уж неприятно, – сказал Даниэль своим самым волнующим голосом, проникновенно глядя в разгневанные глаза Эвы. Она первая отвела взгляд. – И что ты делаешь тут? – буркнула она, не слишком доверяя его словам. – Будешь подавать на меня в суд за сексуальные домогательства? – Нет, зачем, – он удобно расположился в кресле. – Я позволю тебе домогаться меня снова! – Да ты издеваешься? – Эва снова вскочила. – Я тебя не хочу! Иди отсюда! – Тссс, – он оглянулся на дверь. – Спокойно, Эвушка… – Не называй меня так! – Прости. В ту ночь… – Я не помню той ночи! – Очень жаль, – проговорил он вполголоса. – Ты была такая сладкая! «Убью его!» – Эва снова начала озираться вокруг в поисках чего-нибудь тяжелого, потому что «Желтые страницы» он у нее забрал и отодвинул подальше. Даниэлю ничего не оставалось, как опять схватить ее за руку, притянуть к себе и держать так, пока она не перестала вырываться. Тогда он поцеловал ей руку и сказал серьезно: – Если я тебя чем-то обидел, прости меня. Я пришел сюда совсем не за этим. Я вернулся пару дней назад из Австралии с Мировой регаты – может, слышала о таком? – и первое, на что наткнулся, включив телевизор, было твое интервью. Не то чтобы я не мог о тебе забыть и только о тебе и думал все это время, но все-таки у меня остались весьма приятные воспоминания о той… Прости-прости! Об этом больше ни слова! А скажу только, что нахожусь под огромным впечатлением от того, что ты делаешь для больных лейкемией, и тоже хочу пожертвовать… – Он помолчал, смутившись, потом продолжил: – Если ты, конечно, не возражаешь… хочу отдать свой приз, который получил на этой регате. Тебе он, возможно, не покажется ценным, но в среде коллекционеров и яхтсменов… – Он снова понизил голос и отвел глаза. Эва потихоньку приходила в себя. Этот мужчина, когда хотел, действительно становился неотразимым (ну и конечно, когда не упоминал о «той упоительной ночи»). Эти выгоревшие под австралийским солнцем волосы… и загорелая кожа… и голубые, словно море над коралловым рифом, глаза… и рубашка, идеально подобранная под их цвет… Слишком идеально. – Разумеется, – холодно ответила Эва. – Каролина будет тебе очень благодарна за этот подарок. – Отлично. Спасибо. Я всегда хотел сделать что-нибудь хорошее на пользу обществу. – Так почему же до сих пор не сделал? – съязвила Эва без всякой симпатии в голосе. Даниэль приблизился к ней вплотную, так, что ей пришлось смотреть прямо в его бездонные, невероятной голубизны глаза, и прошептал: – Потому что я эгоистичный мерзавец. Но у тебя есть шанс это изменить. «Отвали!» – хотелось крикнуть ей, но в эту секунду он улыбнулся так, как в самом начале: озорно, соблазнительно и очень, очень по-мальчишески. И Эва не смогла не улыбнуться в ответ. Просто не смогла… Она заморгала, когда чей-то голос вернул ее из воспоминаний в реальность. Это Витольд (откуда тут взялся Витольд?) интересовался, что она теперь со всем этим собирается делать. – Он знает, что это его ребенок? Эва отрицательно покачала головой. Тамара тогда прервала их тет-а-тет, объявив о приходе следующего посетителя. Даниэлю удалось только выпросить у Эвы номер телефона. И он прислал ей уже штук пятьдесят смсок, одна другой очаровательнее. – А ты собираешься ему сказать? Кто он такой вообще? – Яхтсмен, – буркнула она. И действительно: Даниэль де Веер – эту фамилию он получил от отца-голландца, по его примеру и яхтсменом стал – был капитаном яхты, которая в этом году завоевала второе место в международной австралийской регате. |