Книга Заверните мне луну, страница 22 – Анна Мак-Партлин

Я упустила середину фразы. Черт побери, они обсуждали эту тему за моей спиной, и одного этого было достаточно. Мне не верилось, что Кло и Энн разговаривали о моей интимной жизни с Шоном и Ричардом. Это было унизительно.

— Ну, вообще-то Шон держался довольно молчаливо, — призналась она. — Он и вправду проводит много времени у тебя. Может, у тебя есть о чем рассказать нам?

— Между Шоном и мной ничего нет. Он был лучшим другом Джона, — сказала я, испытывая отвращение к ее бестактности.

— Хорошо. — Энн просветлела. — Тогда ты можешь встретиться с Роном.

Я посмотрела на нее и переспросила:

— С Роном?

— Да, Эм, с тем самым адвокатом.

Мне хотелось послать ее куда подальше, но после этого она так много рассказала, что я согласилась встретиться с этим Роном. Оказывается, я была более одинока, чем думала.

* * *

Неделю спустя я уже наряжалась, готовясь к свиданию с Роном, назначенным на восемь часов. Моему первому свиданию с того момента, как мне стукнуло шестнадцать. Я купила платье, но решила, что оно мне не нравится. Кло и Энн находились у меня в качестве помощников и зрителей. Они пили водку и спорили о том, какой цвет лучше: красный или черный. Я достигла полнейшего нервного истощения, словно никчёмный летчик в длительном полете. — А вдруг он покажется мне страшным?

— Не покажется, — сказала Энн.

— Откуда тебе знать?

— Он тот еще красавчик, — ответила она.

— Красавчик? — спросила Кло.

— Да, — сказала Энн.

— Так почему же ты не познакомила его со мной? — бросила ей Кло. Мы засмеялись, и она улыбнулась сама себе. — Как бы то ни было, я теперь обхожу мужчин стороной, — напомнила она. Мы знали об этом и размышляли над тем, надолго ли хватит ее энтузиазма.

Совсем скоро он должен был позвонить. Водка ввела Кло и Энн в состояние эйфории, и от момента начала сумасшедшей беготни по дому меня отделяли две минуты.

— А где Ричард? — спросила Кло у Энн.

— О, он ушел гулять с Шоном, — ответила она.

Я не рассказала Шону о предстоящем свидании. Я не знала, как он отреагирует, ведь они с Джоном были лучшими друзьями. Из-за этого я нервничала.

— Шон знает о моем свидании? — поинтересовалась я как можно более легкомысленно. — Да, уверена, Ричард упоминал об этом, — ответила Энн, делая мне прическу, как у двухлетних девочек. — Это плохо? — спросила Кло, которая всегда была начеку.

— Нет, — солгала я, — все отлично.

Раздался звонок в дверь, и меня чуть не стошнило.

— Открой дверь, — подсказала Энн.

— Правильно, — согласилась я. — Вы останетесь в кухне. Я уйду с Роном. — Я едва заставила себя произнести его имя. — А потом вы отправитесь по домам, и когда вернусь, вас тут не будет. Они согласились на такие условия, а я открыла дверь и поздоровалась с гостем.

— Привет, я Эмма, — сказала я.

Он улыбнулся:

— Рон Линч. Простите за опоздание.

Часы показывали одну минуту девятого.

— Вы не опоздали, — обратила я его внимание на этот факт, одновременно схватив пальто. Я должна была увести его до того момента, когда Кло потеряет терпение и попытается взглянуть на него. Так много лет тому назад делала моя мать, когда я ходила на свидание с Джоном.

— Пошли.

— Пошли, — улыбнулся он.

Мы ушли, и, направляясь по дорожке к его спортивной машине, я подумала: «Боже, Рон и вправду красавчик». Занавески на окнах зашевелились, когда мы стали отъезжать. И я знала, что в этот момент Кло отчитывает Энн за то, что та не познакомила с Роном ее. Мы время от времени молча поворачивались друг к другу и улыбались. Он спросил, не хочу ли я послушать музыку.

— Конечно, — сказала я, переборщив с энтузиазмом.

— Пожелания будут? — справился он, и я сочла вопрос несколько глупым, ведь мы находились в машине.

«А какой у нас выбор?» Но я держалась вежливо.

— Что у вас есть?

— А что бы вам хотелось?

Мне было абсолютно все равно.

— Брюс Спрингстин, — сказала я.

— Какой альбом? — поинтересовался он.

Теперь передо мной был выпендреж в чистом виде.

— А какой у вас есть? — спросила все с той же улыбкой.

— Все, — ответил он.

Я сдалась.

— «Рожденный в США», — потребовала я.

Он воспользовался пультом управления, и через несколько секунд в машине зазвучала песня Брюса Спрингстина «Я в огне». Это было действительно впечатляюще, правда, по-идиотски впечатляюще. Рон улыбнулся мне, я улыбнулась ему в ответ, пытаясь устроиться поудобнее в ковшеобразном сиденье его машины. Мы оказались у ресторана до того, как закончилось вступление к альбому, и я мысленно отметила, что нужно купить его. Он напоминал мне о наших с Джоном забавах в его спальне, которые мы умудрялись вытворять, даже несмотря на то что его мать заставляла нас держать дверь открытой.

— Вы готовы? — спросил он.

— Простите? — Я была далеко-далеко.

— Мы приехали — Он указал на ресторан.

— Ясно. Здорово.

Я думала о том, сколько раз мне придется произнести «здорово», одновременно пытаясь вылезти из его автомобиля и при этом не потерять достоинство. Это задание я провалила, и мы вошли в ресторан. Заведение было явно вычурным: стены, обитые шелком, множество ламп, белоснежные скатерти, серебряные приборы, свечи, пианист в углу, надменные официанты. Там чувствуешь себя рабочим классом, как выражалась Кло. Я всей душой ненавидела ужинать в заведениях, где персонал внушал тебе, будто делает одолжение, впустив тебя.

Посовещавшись, мы выбрали блюда. Официант, долговязый молодой человек, имеющий вид зубрилы, царапал в блокноте и тяжело вздыхал, выражая свое отвращение по поводу необходимости обслуживать дикарку, осмелившуюся заказать майонез.

— Здесь здорово, сказала я с улыбкой, и у меня заболела челюсть.

— Тебе не нравится, — заметил он.

Встревожившись, я сказала: «Это не так», одновременно осматривая юбку — вдруг к ней прилипла какая-нибудь нитка?

Рон спросил, не желаю ли я пойти в другое место, но закуски уже подоспели, и впервые я начала ощущать, что немного расслабляюсь.

Я взглянула на него через стол. Рон был высоким блондином с квадратной челюстью, широкоплечий — весьма недурен собой. Он оказался не совсем в моем вкусе, но его машина и взгляды, которые бросали на него представительницы прекрасного пола, говорили о том, что мне, видимо, повезло.

Я ловила женские взгляды, изучающие его, а женщины тут же отворачивались к своим неинтересным кавалерам. Я услышала собственный вздох.