Книга Лавина любви, страница 24 – Ноэль Бейтс

— А почему, собственно, нет?

— Потому что… они мои!

— Чем докажешь?

— Прекрати изображать из себя невинного ангелочка! Ты прекрасно понимаешь, почему не можешь присвоить мою работу!

— Насколько я помню, когда ты начинала работать над эскизами, у тебя и в мыслях не было оформлять на них авторские права…

— Потому что у меня и в мыслях не было, что их будут использовать!

— Твой отец очень огорчится. Но, как говорится, тут ничего не поделаешь. Тебе надо стать на ноги. Если это означает, что тебе придется отказаться от предложенной мною работы, за которую, кстати, я собирался более чем щедро тебе заплатить и которая может стать началом твоей славы, твоего восхождения на вершину профессионализма, что ж, так тому и быть. Любой работодатель охотно даст тебе работу, увидев результат, особенно когда он узнает, кто твой клиент. Возможно, в ночных клубах и на показах мод меня не очень-то знают, но, поверь, в финансовых кругах мое имя кое-то значит. Может статься, с моей легкой руки перед тобой откроются многие двери. Но… как хочешь. Действуй, как считаешь нужным. А теперь… пойдем к твоему отцу и расскажем, к чему мы пришли. — Он встал и засунул руки в карманы.

— Ты прав! Если я собираюсь заняться таким делом, как дизайн, я пойду своим путем. И ничья помощь мне не нужна!

— Да, тем более что тебе давно никто не помогал! — мягко заметил он. — Ты ни за что не согласишься с тем, что тебе может быть нужна помощь. Ты же всегда была в центре внимания. И тебе никогда ничего не хотелось настолько, чтобы ты согласилась ради исполнения своего желания принять чью-либо помощь.

— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи. Особенно в твоей!

— Значит, и мне нечего испытывать угрызения совести. Я передам твои чертежи другому дизайнеру. Пусть поработает по твоим эскизам.

Нашла коса на камень. Мэтт встал и теперь, очевидно, ждал, когда она поднимется с места, чтобы вместе идти в столовую. Джинджер с удивлением поняла, что не в силах двинуться с места.

— Знаешь, Джинджер, гордецы обычно проигрывают, — произнес он так тихо, что ей пришлось напрячься, чтобы расслышать его слова.

Она снова потерпела поражение! Осознание этого факта давило на нее с силой огромного валуна. Она проиграла и все же ощущает страстное волнение от того, что снова общается с этим человеком, несмотря на то что он сильно унизил ее.

— Единственной причиной, почему я могла бы согласиться работать на тебя, является твоя угроза, что ты в случае моего отказа передашь чертежи другому дизайнеру.

Он снова сел на диван и скрестил ноги.

— Имей в виду, я не одобряю твоего поведения. Ты сделал из меня идиотку!

— Не смеши меня.

Джинджер не хотелось затевать бессмысленную дискуссию о том, кто прав, кто виноват. Мэтт с отцом сговорились. Она до последнего не знала, кто такой Мэтт на самом деле. Что ж, они преподали ей хороший урок. Сколько бы он ни разглагольствовал о том, как они славно все придумали, разницы никакой нет: она все равно чувствует себя в дураках.

Однако все козыри у него на руках, и он это знает. Она действительно изменилась, их цель достигнута. Может быть, она изменилась бы и независимо от их вмешательства… Ей нужна работа, она хочет работать, а у него козырная карта.

— Больше я ни слова не скажу о том, что произошло. Просто так получилось, и ничего тут не поделаешь. Я буду на тебя работать, но отношения между нами будут сугубо деловыми. — Она протянула руку, чтобы взять чертежи.

Он пристально посмотрел на нее.

— Не спеши. С чего ты взяла, что я отдам тебе чертежи? Мы еще не подписали контракта.

— В бизнесе есть такое понятие, как доверие, — язвительно сообщила Джинджер.

— Только не для меня. — Он не сводил невозмутимого взгляда с ее взволнованного лица. — В моем мире выживает сильнейший. Ты удивишься, узнав, сколько людей выжили, утопив других.

— В том числе ты, полагаю?

— По-моему, ты решила думать обо мне только плохо.

— А ты что думал бы, оказавшись на моем месте? — Пальцы ее безостановочно перебирали кисти на винно-красной диванной подушке. — Мог бы и сказать мне правду…

— Когда? — возмутился он. — Возможно, я и хотел все тебе рассказать, просто у меня времени не хватило.

Джинджер показалось, что она понемногу начинает разбираться в нем. Похоже, ему тоже было легче принять все, что ему предлагали, зная, что он больше никогда ее не увидит. Но он посмотрел на ее чертежи — они ему понравились — и понял, что дальнейшего общения не избежать.

— В чем еще ты меня обманул? — тонким голоском спросила Джинджер. — Ты женат? У тебя есть постоянная подружка? Это тоже сведения, которые тебе показалось удобнее держать при себе?

— Ты и так знаешь ответы на эти вопросы, так к чему спрашивать?

— Я не знаю о тебе ровным счетом ничего. — Джинджер посмотрела на него в упор. Слава Богу, на этот раз он первый смутился и отвел взгляд.

— У меня нет ни жены, ни подружки. И детишки нигде не ползают.

— Я удивлена! Ожидала услышать о толпах женщин, добивающихся твоей благосклонности. — Почему она так сказала? Она вовсе не собиралась опускаться до взаимных обвинений, но хотела, чтобы их отношения перешли в сугубо деловую плоскость. Но как следовать самой же установленным правилам, если при взгляде на него она просто разваливается на кусочки?! — В конце концов, ты сам признался. Ты богатый холостяк, одним словом — выгодный жених! Именно поэтому тебе так хотелось убедить меня в том, что ты простой поденщик, который думает только о рубке дров и о том, как получше приглядеть за хижиной своего босса?

— До недавнего времени я что-то не замечал толп женщин, осаждающих мою дверь. — Казалось, он не придает своим словам особого значения, но Джинджер упрямо молчала.

Пусть продолжает оправдываться! Однако слова его запали ей в душу. Этого мужчину невозможно представить без женщины рядом.

— Я расстался с последней подружкой полгода назад. — Он сухо улыбнулся, заметив на ее лице недоверчивое выражение. — Она хотела выйти замуж, создать семью, нарожать детей, а я ей ничего не обещал.

— Значит, ты сделал доброе дело? — ядовито поинтересовалась Джинджер, но Мэтт и не думал защищаться. Он не испытывает никакого раскаяния за содеянное, с горечью подумала она. Он ее жалеет, а свои чувства предпочитает скрывать, предоставляя ей возможность изливать разочарование и раздражение. — Какая она? Твоя бывшая подружка?

— Высокая блондинка. — Он пожал плечами. — В высшей степени спокойная и сдержанная женщина.

Не то что я, подумала Джинджер, ощутив внезапный укол ревности.

— А чем она занимается?

— То есть кем она работает?

Она кивнула, решившись пройти этот путь до конца.