Книга Ребро Адама, страница 31 – Натали Иствуд

— Что «это»?

— Разгородить кровать покрывалом.

— Очень просто. Снимем со стен эти две шедевральные картинки и повесим на гвоздики покрывало. Как видишь, я все продумал.

— Ну тогда дерзай! — Шейла стянула покрывало с кровати. — Что дальше?

Артур снял картинки и, скинув ботинки, забрался на кровать.

— И ты всерьез думаешь, что эти хилые гвоздики выдержат такую тяжесть? — с издевкой спросила Шейла.

— В кино выдержали… — Артур подтянулся и, завязав бахрому петелькой, повесил на гвоздик. Через пару секунд гвоздик вместе с покрывалом и изрядным куском штукатурки вывалился из стены. — Черт! Пожалуй, ты права…

— Пожалуй? — хмыкнула Шейла. — Артур, это тебе не кино.

— А у тебя есть в запасе свежие идеи?

— Представь себе, есть, — ухмыльнулась Шейла. — Но только одна.

— Говори! Я готов на все. Очень уж спать хочется.

— Я буду спать на кровати, а ты на полу.

— Ну что ты, дорогая! Я конечно же до глубины души тронут твоей добротой, — с издевкой протянул он, — но злоупотреблять ею не стану.

— Можешь взять все одеяла, — предложила Шейла. — А мне оставишь только одно.

— Все одеяла? — Артур всплеснул руками. — Ты не шутишь? Как трогательно! Я сейчас заплачу. Особенно принимая во внимание, что одеял всего два.

— А покрывало забыл? — парировала она и, мотнув головой, нетерпеливо сказала: — Ну ладно! Не хочешь на полу, спи в кресле.

— Не будучи джентльменом, позволю себе напомнить: за номер платил я. Шейла, какого черта ты решаешь, кто где будет спать?

— Ладно, тогда в кресле буду я. — Она метнула на него гневный взгляд. — Доволен?

— Вполне. — Артур хмыкнул. — А чтобы ты знала, что у меня тоже есть сердце, я уступаю тебе одно одеяло, одну подушку и даже покрывало.

— Неужели?! — притворно обрадовалась она. — В таком случае прими мои извинения. Ты — истинный джентльмен!

— Смотри, не перехвали меня, дорогая! — с самодовольной ухмылкой возразил он, сделав ударение на последнем слове.

Шейла чуть не заскрипела зубами. Ну вот! Снова этот самодовольный вид! Она схватила сумку и, вытащив пижаму, направилась в ванную.

С таким же успехом можно было пытаться заснуть на груде камней. При каждом движении пружины допотопного кресла впивались в ребра. Как Шейла ни крутилась, как ни ворочалась, устроиться с комфортом так и не смогла. Промучившись какое-то время, она задумалась. У нее было два выхода: либо продолжать это никому не нужное истязание плоти, либо проглотить гордость и как следует выспаться на кровати.

Прижав к себе одеяло, она тихонько сползла с кресла и, шагнув на цыпочках к кровати, осторожно опустилась на самый ее край. Покосилась на Артура. Вроде бы спит… Она легла, закуталась в одеяло и, несмотря на жесткий матрац, почувствовала себя на верху блаженства.

— А я все ждал, когда ты наконец решишься? — раздался в темноте насмешливый голос Артура.

— Так ты не спишь?

— Как можно! Разве я могу упустить такой момент?!

— Какой еще момент?

— Можно сказать, исторический! Как Шейла Браунинг обуздывает свою гордыню, — с издевкой ответил он. — И вот дождался.

— Только, будь любезен, без вольностей.

— О чем это ты? — невинным голосом спросил он.

— А ты не догадываешься?

— Понятия не имею. — Выдержав паузу, он продолжил: — Я давно приучил себя обходиться без этого.

— Без чего обходиться? — уточнила Шейла, включаясь в игру.

— Без этого. Даже не припомню, когда я последний раз спал с женщиной.

— Я сейчас заплачу! — И Шейла хохотнула. — Не хочешь ли ты сказать, что все эти годы хранил мне верность?

— Представь себе, в определенном смысле хранил, — уже серьезным тоном ответил Артур. — Все зависит от точки зрения.

— То есть?

— Верность, измена… Каждый вкладывает в эти слова разное. Если под изменой понимать конкретные телодвижения, то… — Он замолчал.

Шейла тоже молчала, удивленная столь резким поворотом разговора.

— Знаешь, Шейла, за эти восемь лет я здорово изменился. Я, можно сказать, стал другим человеком.

— Другим? И каким же ты стал? — осторожно спросила она.

— Помнишь, как мы с тобой завтракали вместе в Атланте? — продолжил он, словно не слыша ее вопроса, и, не дожидаясь ответа, тихо произнес: — Я тогда подумал, почему бы нам с тобой не начать жизнь заново? Ну а когда оказался на волосок от смерти, окончательно понял, что не могу без тебя. — Он помолчал и с упреком добавил: — Я пытался тебе это объяснить, но ты меня и слушать не стала.

— Нет, Артур, это ты меня не выслушал! — возразила она. — А я, между прочим, собиралась сказать, что согласна попробовать, но на этот раз без спешки. Понимаешь? Просто я хотела, чтобы мы оба все хорошенько обдумали.

— Почему же ты мне прямо не сказала?

— Как это почему? Ты что, забыл? Да ведь ты ушел, не дав мне и рта раскрыть!

Наступило молчание, а потом Артур тихо произнес:

— Мое предложение остается в силе. Шейла, ты хочешь попробовать начать все сначала?

— После восьми лет разлуки? — не сразу отозвалась она. — И после всего, что с нами случилось?

— Да, после всего, что с нами случилось.

— Думаешь, у нас есть шанс?

— А почему нет? Конечно, надо признать, наша с тобой совместная жизнь была на редкость бурной.

— Битва гигантов, — усмехнулась Шейла, вспомнив Аманду.

— Это точно! Да и потом, стоило нам встретиться — и началось такое… Ну и о чем, по-твоему, все это говорит?

— У нас с тобой несовместимость характеров.

— Ничего подобного! — с жаром возразил он. — Это говорит как раз об обратном: мы с тобой по-прежнему небезразличны друг другу. Нас друг к другу тянет.

— Занятная теория!

— Это не теория, а констатация реального факта!

— Шутишь?

— Нет, Шейла. На этот раз я серьезен как никогда. — Он помолчал. — Если угодно, это смех сквозь слезы.

— Артур, откуда в тебе столько горечи? — не сразу спросила она. — Тебя когда-то здорово обидели?

— Это длинная история, — буркнул он.

— А у нас с тобой вся ночь впереди. Может, расскажешь?

— Лучше как-нибудь в другой раз.

Шейла вздохнула.

— Плохое начало, раз уж мы решили сделать еще одну попытку.

— Шейла, но ведь ты сама сказала: не надо торопить события, — шепнул он и, подвинувшись поближе, осторожно чмокнул ее в щеку.