Онлайн книга «Клеопатра из графства Дербишир»
|
Эрни отворил шкаф-купе и снял с вешалки серое шерстяное пальто. Пэтти не спускала с него глаз. В Сонной Заводи мужские пальто не в моде – тамошние представители сильного пола предпочитают куртки с подстежкой. Если начинать заигрывать с Эрни, сказала себе Пэтти, то сейчас – обстановка самая подходящая. Но нет, не стоит. Эрни ясно дал понять, что ему такие отношения не нужны. – Ну что, пойдем? – спросил он. Значит, он не собирается приглашать ее в комнаты! Да, их ждет такси и столик заказан – но она умрет, если хоть одним глазком не взглянет на гостиную и спальню лондонского денди!.. Нет-нет, нельзя. И не заикайся, Пэтти! Любопытство, назойливость – все это так провинциально… И все-таки первый порыв победил. – Ты же собирался показать мне стол и стулья! – Ах да. Входи. Они в чулане при спальне. Спальня! Вот повезло! Проходя через гостиную, Пэтти торопливо огляделась. Антикварная мебель, возможно бесценная, в очень хорошем состоянии – видно, что за ней тщательно ухаживают. Комната выдержана в винно-красных и кремовых тонах. Из высоких, до потолка, окон открывается великолепная панорама ночного города. И все же Пэтти не могла отделаться от ощущения, что в этой комнате никто не живет. Чувствовался в ней какой-то холод, едва ощутимая неустроенность. Даже камин здесь был прикрыт латунным экраном, на полированной поверхности которого не виднелось ни пятнышка. Спальня выглядела ненамного уютнее. Пока Эрни грохотал мебелью в чулане, Пэтти оглядывала комнату. На плацдарм для любовной битвы спальня явно не тянула. Обтекаемые очертания кровати, быть может, и таили в себе какой-то сексуальный намек, но кремовые простыни и одеяло придавали постели уныло-деловой вид. Это впечатление усугублялось финансовым журналом и открытым кожаным кейсом на прикроватном столике. Не говоря уж о ноутбуке. Пэтти преисполнилась гордости за собственную спальню. Ее экс-гостиная на роль храма любви подходит куда больше, чем стерильная и безжизненная спальня Эрни. Несмотря на все антикварные столики и тумбочки. А может быть, именно из-за них. Всем этим изящным вещицам не хватает броскости и вызова. – Подожди еще секунду, – попросил из чулана Эрни. – Чтобы добраться до стола и стульев, нужно кое-что передвинуть. – Конечно. На ореховом комоде Пэтти заметила фотографию в рамке – единственную в спальне фотографию. Стоит взглянуть на нее поближе… Трое стоят на борту яхты. Мужчина и женщина, загорелые и элегантные, словно на рекламном снимке. Между ними мальчик лет пяти-шести – Эрни. Он держит обоих за руки и улыбается в камеру щербатой улыбкой до ушей. Так вот они какие – аристократы, внушившие сыну отвращение к семье! – Стол и стулья, весь комплект в одной коробке. Пэтти подпрыгнула, словно Эрни застал ее за чем-то нехорошим. – Я только… – Смотрела фотографии, понимаю. Что ж тут такого? – Он прислонил здоровенную картонную коробку к кровати. Скорее уж смотрела фотографию, мысленно уточнила Пэтти. Одну-единственную. Может быть, он сохранил этот снимок, потому что на нем родители еще вместе? – Ты в детстве был очень милым. – Да? А мать уверяет, что от меня были одни неприятности. – Это от единственного-то ребенка? Хм, попробовала бы она вырастить шестерых! Эрни пожал плечами. – Тогда, по крайней мере, мне было бы с кем играть. Учителей мне приглашали на дом, так что даже школьных друзей у меня не было. Мне было скучно, а у скучающих детей порой возникают странные фантазии. – Например? – Пэтти сгорала от желания заглянуть в совершенно неизвестный ей мир. – Например, заметив, что горничная и дворецкий часто и подолгу разговаривают наедине, я вообразил, что они – иностранные шпионы. И начал следить за ними, чтобы разгадать их планы. В самых простых словах мне виделся тайный смысл. Горничная, скажем, говорила: «Надо бы почистить канделябр», а я воображал, что это значит: «Похищенные бумаги я спрятала на чердаке». Пэтти понимающе улыбнулась. – А я воображала, будто у папы на поле тайно приземлились инопланетяне, а потом замаскировались под добрых жителей Сонной Заводи. Ты в «Интеллидженс сервис» обращаться не пробовал? – Нет, сначала я решил собрать доказательства и начал записывать их разговоры на магнитофон. – Ух ты! – Пэтти отодвинула пальто в сторону и плюхнулась на кровать. Она чувствовала, что Эрни готов рассказать интересную историю. – Им это не понравилось, верно? Он прислонился к комоду, небрежно выставив одну ногу вперед. Как же он хорош! – уже в который раз подумала Пэтти. Словно сошел со страниц журнала! – Они так ничего и не узнали. Но дело в том, что у них, как выяснилось, был роман, так что пленки получились необычайно интересными. Сопение, пыхтение, стоны, вздохи, ритмичные толчки, а также слова и целые фразы, каких я никогда до тех пор не слышал. По спине Пэтти пробежал приятный холодок. – Вот это да! А ты понял, что это такое? – Не сразу. – Взгляды их встретились. Эрни по-прежнему улыбался, в его глазах блестел чувственный огонек. – Но довольно скоро сообразил. Мне было одиннадцать, и я уже начинал интересоваться такими вещами. – Понимаю… – выдохнула Пэтти, словно загипнотизированная его искристым взглядом. – Когда я осознал, что это, то начал крутить пленку по десять раз на дню. В конце концов меня застукала мать. Я не хотел, чтобы горничную и дворецкого уволили из-за меня, поэтому соврал, что заказал пленку по каталогу из секс-шопа. Мне тогда здорово влетело. – Твоя мать так и не узнала, что у них был роман? – Очевидно, нет. Ведь никого не уволили. – Представляю, как это тебя возбуждало – слушать все эти стоны и вздохи, а потом видеть, как они работают вместе, словно ни в чем не бывало! – Безумно возбуждало. А горничная была просто великолепна. В моих подростковых фантазиях она играла главную роль. Она уволилась, когда я был еще совсем мальчишкой, – иначе, быть может, я попробовал бы осуществить свои мечты! Пэтти вспомнила о такси с включенным счетчиком и о столике, заказанном на девять. – Эрни, нам пора! – Она бросила взгляд на часы у кровати. – Мы опаздываем на ужин, а о том, сколько придется платить за такси, я и думать не хочу! На лице Эрни отразилось такое изумление, словно он начисто забыл о такси, не говоря уже об ужине. – Господи, извини! Ты, наверное, умираешь с голоду! – Еще как! Они надели пальто, вышли и начали спускаться в лифте, прежде чем Пэтти сообразила, что так и не взглянула на стол со стульями, которые с таким трудом раскопал для нее Эрни. – Судя по тому, что я видела, стол мне понравится. – Пэтти не кривила душой: в такой шикарной квартире, по ее мнению, даже складной столик просто обязан быть образцом элегантности. |