Книга Вот такое кино, или "Рабыня Изаура" отдыхает, страница 13 – Валентина Седлова

— Андрей, мне кажется, что…

— Ты что будешь заказывать? Есть борщ и рассольник. Я уже знаю, что ты любишь супы и не ешь второго. А из салатов…

— Андрей, ты меня не понял…

— Вот! Смотри: с креветками и кукурузой! Я однажды его брал — просто объеденье. Давай, я пока расплачусь, а ты выбери место.

— Я всегда плачу за себя сама.

— Вот усядемся за стол, там и рассчитаемся.

Под напором Андрея я как-то растерялась и отправилась выбирать нам столик. Бред какой-то, ей Богу. У меня процессор греется. Ну не могу я физически переварить такой объем поступившей информации. Держать в голове все особенности наших сюжетов, да еще и пытаться разобраться, что за игру затеяли наши новички — это слишком для одной Лизы.

Так, столик. А где мы действительно разместимся? Мой любимый стол все равно занят, да и сидеть за ним вдвоем крайне неудобно. Ага, тогда я сделаю так…

С выбранного мною столика прекрасно было видно (хотя и не слышно, увы), что происходит у Ритки и Стаса. А вот Андрею эта картинка была недоступна, поскольку кроме как спиной он к ней сидеть не мог. Вот и сравним реакцию подозреваемых на неформальной очной ставке. Тьфу, уже этим псевдо-сыскным жаргоном заговорила. Кошмар.

Андрей притащил на подносе наш обед, я сразу же сунула ему в руку стольник и, пока он не успел возразить, принялась поглощать борщ. Пусть думает, что я ярая поборница правила «когда я ем, я глух и нем». А про то, что на самом деле «когда я кушаю, я говорю и слушаю», ему знать совсем не обязательно.

Тут около Стасика с Риткой нарисовалась Летка. Судя по ее физиономии, было ей кисло и недушевно. А Рита, напротив, расплылась самой слащавой из всех возможных улыбкой. Летка что-то визгливо спросила у Стаса, тот виновато пожал плечами. В их разговор влезла Рита. А дальше… Летка отвесила Стасу такую хлесткую пощечину, что я инстинктивно перевела взгляд на стену рядом с его головой. Просто в фильмах про боевое искусство после таких ударов у несчастного пострадавшего мозги по стенке разбрызгиваются. Стасу, можно сказать, повезло.

После этого Летка покинула столовую, и я готова была поклясться, глаза у нее были на мокром месте. Этого еще нам не хватало. Если наша бригада вчистую перессорится из-за всякой ерунды, то кто же тогда работать будет?

— Слушай, Андрей, а теперь поговорим серьезно. Что это вы тут с Ритой затеяли?

— А что такое?

— Я не верю в случайные совпадения ни в кино, ни в жизни. Если еще вчера вы с ней были вместе, а сегодня уже порознь, и более того, раз ты пытаешься подлизаться ко мне, а Ритка оккупировала Стаса, то сам собой напрашивается вывод, что все это не просто так. Что ты мне на это скажешь?

— А… ничего.

Почему-то именно это растерянное «а… ничего» убедило меня в том, что Андрей здесь действительно не при чем, а у меня острый приступ паранойи. Тем более он смотрел на меня так жалобно и удивленно, что заподозрить парня в каких-то тайных происках было бы верхом глупости.

— Ладно, забудь. Извини, если вдруг обидела. Со мной в последнее время это часто случается.

— Да нет, что ты, Лиза! Все в порядке, я прекрасно понимаю, как тебе тяжело приходится со всеми нами. Вот сейчас ты больше всего переживаешь из-за того, что мы перессоримся и завалим проект. Или я не прав?

Вид у меня в ту минуту был донельзя глупый и ошарашенный. Стопроцентное попадание в яблочко. А с этим парнем нужно держать ухо востро. Тот еще фрукт. Наивный простачок, а на самом деле пойди, узнай, что у него на уме.

— Ты не грусти, — продолжал меж тем Андрей, деликатно сделав вид, будто не заметил моей отвисшей челюсти. — У нас все наладится. Просто у вас была нормальная сработанная команда. А тут одновременно столько новых людей пожаловало. У всех разный характер, куча амбиций и прочее, и прочее. Вот все и притираются друг к другу. Ничего страшного здесь нет. Тем более что лишние люди из команды уже ушли. Из всей толпы новых авторов остались только я и Рита. Но насколько понимаю, мы уже успели зарекомендовать себя с хорошей стороны, иначе бы не продержались так долго.

— А Чемодан? — брякнула я, совершенно забыв собственное правило не обсуждать одного автора с другим. Впрочем, на гордое и почетное звание автора Димочка все равно не тянул, как ни крути.

— А что Чемодан? Совершенно очевидно, что в нашей команде он доживает свои последние дни.

— Ну, я бы не была столько категорична в суждениях.

— Ой, да брось, Лиза! Все всё прекрасно понимают. Просто не афишируют. Ладно, а теперь заканчиваем говорить о работе и начинаем разговор о нас. Так как насчет того, чтобы я проводил тебя до дома?

Раньше бы я согласилась, не раздумывая ни минуты. Сейчас же какой-то черт дернул меня сказать:

— Нет, Андрей. Спасибо, но в другой раз. Вполне вероятно, что сегодня могу остаться ночевать у друзей.

— Ну что ж, тогда, может быть, завтра? — как-то легко согласился Андрей.

— А почему бы и нет? — в тон ему отозвалась я.

На том и порешили. Пообедали и отправились раскладывать карточки на два новых сюжета. Летка и Димочка гордо промолчали всю вторую половину дня, но работа вчетвером тоже оказалась весьма продуктивной. Меньше людей — меньше возражений — быстрей выход продукта на-гора.

Димочка несколько раз выходил, видимо, проверял, на месте ли дядюшка, но так его и не дождался. Прямо из павильонов наш продюсер упорхнул на очередную деловую встречу. Но Димочка из вредности досидел до шести вечера, и лишь тогда отправился домой.

Летка покинула работу в одиночестве, всерьез разобидевшись на Стасика. А вот Стас, напротив, ушел в компании Риты. Я несколько раз в течение дня тихонько подсматривала за Ритой и Андреем, пытаясь уловить, не обменивается ли эта подозрительная парочка взглядами или паче чаяния тайными знаками, но нет. Андрей добросовестно работал с карточками и изредка бросал на меня теплые взгляды, а Ритка проделывала то же самое со Стасом. Видимо, это все происки ранней весны. Другого объяснения просто не вижу. Андрей, правда, убежал с работы одним из первых, но не я ли сама ему сказала, что на сегодняшний вечер он абсолютно свободен?

Дома я, повинуясь внезапному порыву, подошла к зеркалу. Оттуда смотрела вполне миловидная девушка неопределенного возраста где-то между двадцатью и тридцатью годами. Если придираться, то можно сказать, что чуть-чуть более худая, чем надо. Да и темные круги под глазами неплохо бы ликвидировать. А в целом очень даже ничего. Стрижка смешная с этакими кисточками за ушами. Глаза большие, пусть и грустные чересчур. Ресницы имеются. Правда, изрядно подправленные объемной тушью, но кто ж сейчас одними природными данными обходится? Черты лица не мелкие и не крупные. Что еще надо для полного счастья? Может, зря я так подозрительно отношусь ко всем знакам внимания в свой адрес? И что плохого в том, что молодой человек пытается поближе сойтись с симпатичной девушкой, каковой я, без сомнения, являюсь? Или все-таки не являюсь?