Книга Запрет на любовь. Второе дыхание, страница 28 – Сюзанна Брокман

– С тобой что-то случилось?

– Нет, сэр. Но бабушку Ноя увезла скорая, как раз перед тем как мы пришли домой из школы и…

– По-моему, ты еще не пришел домой из школы. Этого просто не может быть! Ведь он же отлично знает, что бабушка Ноя – это его родная сестра. Ринго говорит ему, что ее увезли в больницу, а эта сволочь придирается к словам!

– Прости, я хотел сказать, к Ною домой, – смиренно поправился Ринго, вместо того чтобы послать гада подальше.

Ной не мог поверить, что друг решился на такое ради него. А он, конечно же, только ради него обращается с просьбой к человеку, которого ненавидит.

– А разве я не говорил тебе, что не хочу, чтобы ты туда таскался?

– Отец, – голос Ринго дрогнул от бессильного отчаяния, – разве ты не слышал, что я сказал? Тетя Дот, может, умирает сейчас.

На другом конце провода немного помолчали.

– Ну что ж, поскольку для меня она умерла сорок лет назад, то, думаю, сейчас самое время опустить ее в могилу. Наконец-то будет положен конец позору, который она навлекла на семью. А ты иди домой. Немедленно.

– Я уже дома, – тихо ответил Ринго. – Я больше не стану беспокоить вас, сэр.

Он повесил трубку и заплакал. Хотя, разумеется, как обычно попытался скрыть это.

Ной вытер рукавом глаза и спустился в кухню. Услышав его шаги, Ринго засунул голову в раковину и открыл кран с холодной водой.

– Ты в порядке? – просил Ной.

– Да. – Ринго вытер лицо посудным полотенцем. – Послушай, у меня есть идея: я сейчас разрежу себе руку ножом, ты вызовешь скорую, и они отвезут нас в больницу.

Похоже, он говорил серьезно.

– Роджер, ты с ума сошел?

– А что? Зато мы быстро туда доедем.

– Я не дам тебе этого сделать. Разрежешь руку! Хватит и того, что ты позвонил отцу.

– Вот черт! Ты слышал? – смутился Ринго.

– Да. Не надо было ему звонить.

– Я подумал… – Он с трудом сдерживался, чтобы опять не заплакать. – Может, для разнообразия он сделает что-нибудь хорошее, понимаешь? – Ной понимал. И еще он понимал, как стыдно сейчас другу за своего отца. – Я хочу сказать… – продолжал Ринго, – что даже Дарт Вейдер извинился перед Люком за то, что вел себя как последнее дерьмо. [1]

– Но Дарт ведь не подвозил Люка в госпиталь.

– Так Люк его и не просил, – парировал Ринго. – Зачем его подвозить? У него же был «спидер». – Он вдруг замолчал. – Точно!

– Мы взорвем «Звезду смерти», – предположил Ной, – а когда сюда примчится сотня машин скорой помощи, доедем на одной из них до больницы?

Ринго засмеялся, чего и добивался Ной.

– Заткнись, придурок, и лучше скажи, где лежат ключи от машины.

Разумеется, они лежали в специальном ящичке для ключей.

Ринго протянул руку, но Ной спрятал ключи за спину:

– Ты точно сошел с ума.

– Брось ты, все говорят, что мы выглядим гораздо старше пятнадцати лет.

– Одно дело – кататься по площадке, а совсем другое – ехать по трассе. Я не смогу.

– Зато я смогу, – уверенно проговорил Ринго. – И доеду. А ты, если хочешь, оставайся дома. Я тебе позвоню из больницы и все расскажу.

– Размечтался, – буркнул Ной, неохотно отдавая ему ключи.

– Я доеду, – повторил Ринго.

– Надеюсь. – Ной поднял с пола сумку и закрыл за собой дверь.

Они сели в машину, и Ринго отрегулировал зеркала и сиденье, как учил его дядя Уолт.

Наверное, он боялся ничуть не меньше Ноя, но все-таки вставил ключ в замок зажигания и повернул его. Двигатель заурчал.

– Пристегнись, – велел Ринго и выехал со двора…

Играть музыканты начали часов в семь, и к половине десятого Джина уже устала и еле дождалась очередного перерыва.

В «Фандагосе» в тот вечер было полно народу, и, чтобы подойти к бару, ей пришлось протискиваться через толпу.

Макс так и не пришел.

Музыканты сидели на возвышении, с которого прекрасно просматривался вход, и Джина видела всех входящих и выходящих. Макса среди них не было.

Правда, он мог войти через кухню. В самом конце зала, за туалетами имелся один темный угол, и ей показалось, что, пока они играли, там маячила какая-то тень. Но сейчас в углу никого не было.

– Привет! Как дела? Джина, верно?

Она резко обернулась и прямо перед собой обнаружила детектива с бородкой-пятнышком. В левой руке он держал бокал пива, а правую протягивал ей.

– Рик Альварадо, – напомнил детектив.

– Рик. Да, помню.

– Я не знал, что ты музыкант.

Ну, разумеется. Делает вид, что это не Макс прислал его сюда. Вся надежда, еще остававшаяся у Джины, рухнула и рассыпалась в прах. Он никогда не согласится. Раз уж он дошел до того, что вместо себя прислал замену… Настоящую замену на этот раз, а не Джулза Кэссиди.

– С тобой все в порядке? – недоуменно спросил Рик.

Джина с трудом улыбнулась:

– Да, просто здесь слишком тесно. Я время от времени страдаю клаустрофобией.

– Понимаю, со мной это тоже бывает. Знаешь, пока мне не удалось отыскать твое нижнее белье, – с сожалением сказал он, а потом испуганно закатил глаза, расхохотался и, кажется, даже покраснел. Было слишком темно, чтобы сказать наверняка. – Черт, я просто идиот. Ну что я несу? – он огляделся. – Сегодня здесь полно народу. Ух, ну и жара! Можно я куплю тебе что-нибудь выпить? Что-нибудь холодненькое.

– Вообще-то для музыкантов все напитки бесплатно.

– А… Это очень мило…

– Да, – согласилась Джина.

Рик Альварадо и сам был очень мил, даже если рассматривать его в качестве замены Максу. Темные волосы, карие глаза с тяжелыми веками, высокие скулы, широкие плечи и узкая талия. Моложе, чем Макс, но старше, чем Джина. Почему-то она была уверена, что он отлично танцует.

– Ну, тогда… – смущенно пробормотал Рик и явно собрался сбежать, как будто она отшила его, а не просто вежливо объяснила насчет напитков.

Поэтому Джина взяла инициативу на себя, схватила его за рукав и подтянула ближе к бару.

Дженн тут же пододвинул к ней бокал с вином.

– Будем считать, что это ты меня угощаешь, – сказала она Рику, чье смущение быстро сменилось надеждой. Неужели Макс забыл предупредить его, что никаких трудностей с ней не будет? Джина сделала большой глоток и заставила себя улыбнуться: – Ты согласен стать моим рабом на сегодняшний вечер, Рик?