Книга Не говори мне о любви, страница 34 – Даяна Тейт

Брент обнял ее и прижал к себе.

– Ну, привет. Ты прекрасно выглядишь. – Он поцеловал ее в губы и втянул носом воздух, в котором стоял аппетитный запах еды, после чего улыбнулся, насмешливо сверкнув глазами. – Надеюсь, ты для меня старалась.

– Ну конечно… Я… – Она запнулась и, побледнев, отступила.

Брент вошел и закрыл за собой дверь.

– Знаешь, это мистер Кардер жег всякую дрянь. Вот уж постарался. А потом сам же испугался!

Эмма не отвечала, и Брент нахмурился. Он поставил бутылку на стол, положил цветы и пристально посмотрел на нее.

– Там машина, и я… Эмма!

– Эмма? – удивленно переспросил вставший в дверях Дэниел.

Она даже не повернулась к нему, не сводя глаз с Брента.

– Это Дэниел Кендол, Брент. У него были дела в Вашингтоне, и он решил сделать мне сюрприз.

Она смотрела на него, умоляя понять и простить.

– Рад познакомиться с вами, мистер Форрест. – Дэниел подошел пожать руку Бренту. – Вот приехал, чтобы положить конец вашим заботам.

Надо же! Эмма зло посмотрела на Дэниела и перевела взгляд на Брента, на лице которого вновь появилось неприязненное и подозрительное выражение.

– Да! – прорычал он. – Вроде бы пора.

– Мы как раз говорили о том, не можете ли вы помочь нам с завещанием. – Он обнял Эмму за плечи. – Мы хотим поскорее пожениться.

– Да?

Дэниел никогда не выходил из себя, но, видно, и он потерял терпение.

– Да! Мы не можем больше ждать.

– Это так, Эмма? – Брент посмотрел на нее и, если бы мог, испепелил бы ее взглядом.

– Нет. Не совсем так. – Она облизнула губы. – Послушай, Брент, – она едва не кричала, – я должна объяснить…

– Не трудись. – Он свел брови в одну линию. – Я всего-навсего душеприказчик мисс Годвин и только лишь на один год. Однако я ничего не могу ускорить. Закон есть закон. Придется подождать.

Бросив последний презрительный взгляд на Эмму, он повернулся и вышел.

Эмма вывернулась из рук Дэниела и бросилась за ним.

– Брент, я запуталась! Но это совсем не то, что ты думаешь!

– А что я должен думать, Эмма? – спросил он, поворачиваясь к ней в ярости. – Только то, что ты использовала меня и что тебе в первую очередь нужны деньги. Разве не так?

Она сжала пальцы в кулаки, забыв, что хотела ему сказать, неожиданно теряя над собой котроль.

– Я не знала, что Дэниел приедет сюда, Брент, – сказала она, и голос у нее зазвенел от напряжения. – Я не использовала тебя. Можешь мне верить.

Взмахнув юбкой, как матадор плащом, она вбежала в дом. Ей хотелось, чтобы он позвал ее, и она не сомневалась, что запустит в него чем-нибудь тяжелым, если он это сделает. Однако он промолчал.

Дэниел отпрянул, когда она с горящими глазами появилась в дверях.

– Дэниел, тебе вправду очень нужны деньги моей бабушки?

– Ну, я…

– Я хочу тебе кое-что объяснить. – Она уперла руки в бока, не сводя с него пылающего взгляда. – Я не собираюсь тратить эти деньги на себя. Во-первых, мне надо позаботиться о кошках Мэгги. Во-вторых, эти деньги я отошлю домой.

Он вздрогнул.

– Домой?

– На Аляску. Мои братья и сестры должны учиться, и я собираюсь оплатить им учебу. Так что, решай. – Она протянула к нему руки. – У меня есть руки и голова, чтобы зарабатывать деньги. А тебе они зачем?

Он побледнел.

– Ты должна была раньше сказать мне это. Могла бы написать или позвонить. Ты обманула и меня, и Форреста.

Краска стыда залила ей лицо.

– Правильно. И мне очень жаль. Но ты не ответил на мой вопрос.

– Зачем мне деньги? – Он пожал плечами. – Но это же очень просто. Мне надоело их считать. Я хочу быть богатым. Очень богатым.

– Тебе нужны деньги и положение в обществе. – Она вытянула губы в ниточку.

– Не надо, Эмма. А тебе уже все это не нужно?

– Было нужно, – согласилась она. – Но теперь я знаю, что есть кое-что поважнее. Я об этом как-то забыла.

Он прошел мимо нее.

– Я уезжаю. Ты, кажется, приняла решение?

Она печально кивнула.

– Дэниел, у нас с тобой вряд ли получится хорошая семья. Мы же не любим друг друга. А без любви ничего не выйдет.

Прежде чем открыть дверь, он смерил ее долгим взглядом.

– Мне не надо спрашивать, кого ты любишь? – Он улыбнулся одними губами.

– Ты прав, – тихо ответила она.

Эмма стояла совершенно потерянная. Вряд ли ей удастся вновь завоевать расположение Брента. Наверное, он теперь и говорить-то с ней не захочет.

Дэниел Кендол уходил из ее жизни, и она с какой-то грустью смотрела ему вслед. В Париже и Дакаре у них было много общего и они вполне подходили друг другу, и не его вина, что она изменилась с тех пор, как поселилась по соседству с Брентом Форрестом…

Она невольно перевела взгляд на дом Брента и увидела свет в гостиной. Эмма вошла в дом и с силой захлопнула за собой дверь.

Затем прошла на кухню и выключила духовку, даже не заглянув в нее. Какое это имеет теперь значение? Ей даже в голову не пришло, что можно поесть и одной.

Ну почему Брент ей не верит? Почему он всегда думает худшее? Из-за своей неудачной женитьбы? Но ведь она не похожа на его бывшую жену… На эту Дебору или как там ее? Наверное, он не любит ее, а может, ждет объяснений?

У нее уже вошло в привычку идти за успокоением к кошкам.

– Ах, тетя Мэгги, – пробормотала она, – бог знает что я натворила, и Брент не захотел мне помочь.

Она вошла в комнату, рассчитывая услышать довольное мурлыканье, но там творилось что-то невообразимое. Кларисса вытянулась на подоконнике, мяукая от боли. Голова у нее была откинута назад, глаза закрыты.

Эмма опустилась возле нее на колени и коснулась пальцем шерстки, но кошка не отреагировала на ласку. Эмма стала искать телефон ветеринара и совсем расстроилась, когда услышала, что он уехал отдыхать, передав все дела коллеге из соседнего городка.

Не раздумывая, Эмма бросилась к Бренту. Она понимала, что должна была показать свою гордость, но тотчас напомнила себе, что от ее дурацкой гордости одни только неприятности.

Она даже не постучалась, когда ворвалась к нему и увидела, что он лежит на диване с бокалом в руке и смотрит на нее по меньшей мере с изумлением.

– Уехал возлюбленный, – сказал он. – А я как раз подумал, что…

– Брент, пожалуйста, помоги мне. Не понимаю, что с Клариссой.

Она схватила его за руку и потащила за собой, не дав времени на раздумье.