Книга Ничья по-английски, страница 6 – Юлия Петрова

— Значит, хорошо, что эти времена прошли.

— Не думаю, — сказал он. — В советские времена у меня была моя зарплата и уверенность в будущем. Я был рад работать как все и быть как все.

— Знаете, а мне нравится наше время. Мне нравится, что каждый имеет право выбора.

— Хочешь стать шлюхой какого-то англика?

— К чему такая агрессия? Просто мне хочется наладить свою жизнь.

— Паскудное оправдание! — сплюнул он.

— Не думаю, что оно так уж отличается от других.

— Вот именно. Шлюхи везде. Сиди дома и налаживай там.

— Можно подумать, вы своей жизнью довольны?

— Не в этом дело. Твое место на Украине.

— Я не согласна.

— Такие, как ты, должны…

Я включила плеер и отвернулась к окну. А мужчина продолжил пить с остальными. Прежде чем в наушниках заиграла музыка, я услышала, как он злобно бросил: «Сука!»

* * *

Мы добрались до границы глубокой ночью. Для того чтобы пересечь Украину, требуется много времени. Но для того чтобы пересечь границу, времени может потребоваться не меньше.

Мы стояли в очереди невыносимо долго. Дороги к пропускному пункту оказались забиты автобусами и машинами. За этой чертой лежала земля обетованная, так что всем нам перед этим предстояло пройти настоящее чистилище.

Движение между украинской и польской границами просто невероятное. Таможенники снуют туда-сюда, как собаки-ищейки. Офицер вправе остановить любого и начать ковыряться в личных вещах, пытаясь отыскать что-то запрещенное. А когда речь заходит о больших автобусах с массой пассажиров, процесс может растянуться до бесконечности.

Но все же пассажиры в силах избежать этих неудобств. Искушенные водители знают, что небольшая сделка с таможенником сэкономит нервы. Вот и наш хотел решить дела как можно скорее, так что незадолго до приближения к границе с нас собрали по 5 евро. В общем получилась неплохая сумма, которая и отправилась в карман к таможеннику. Эта взятка позволила нам избежать дальнейших проверок.

Но мы по-прежнему должны были выйти из автобуса и посетить контрольный пункт, дабы посветить в окошко паспортами и лицами. Если таможенники находили их удовлетворительными, мы получали выездной штамп.

За окошком сидела неприятного вида женщина. Она принялась молча проверять наши паспорта, тщательно всматриваясь в физиономии. Подобная атмосфера заставляет твои мышцы сжиматься от напряжения. Ты знаешь, что у этих людей есть власть запретить тебе выезд. Во многом они похожи на персонал британского посольства, который тебе уже удалось победить. И, понимая всю шаткость своего положения, ты непроизвольно начинаешь молиться: «Пожалуйста, ну, пожалуйста, отпустите меня!»

Хмурая женщина выпустила многих. Но любитель водки, перевозчик-патриот не был в их числе. Женщина изучила его паспорт, затем сказала «Подождите здесь» и ушла.

Если мужчина и находился еще под каким-то градусом, после этих слов он протрезвел окончательно. Мужчина икнул и побледнел. Больше это не был гордый борец за правду. Скорее испуганный школьник, который боялся понести наказание за что-то, чего не совершал. Мы все смотрели на него как на приговоренного к смертной казни.

Женщина вернулась с коллегой.

— Пожалуйста, следуйте за мной, — сказала она.

Нетвердой походкой мужчина удалился, а мы продолжили прохождение контроля.

Наконец, все получили свои выездные штампы.

Мы ждали возле автобуса, когда мужчина вернулся. Вид у него был довольно жалкий.

— Мне нужна моя сумка, — сказал он водителю. — Я остаюсь.

Вынимая вещи из багажника, он не проронил ни слова. Никто не посмел задавать ему вопросы. Но правда и так вскоре всплыла.

Все оказалось до смешного глупо. Виной всему была ошибка посольства. Мужчина попросил визу с 12-го числа, а какой-то идиот открыл ее с 21-го. Конечно, получив паспорт, следовало проверять даты. Но мужчина этого не сделал. И теперь он должен был остаться здесь, в полном дерьме, потерять билет и все шансы уехать. Что еще обиднее, это было 18-е число, и через несколько дней он мог бы спокойно пересечь границу. Но именно эти несколько дней никто бы ему не подарил. Я видела, как люди, прибыв на границу за пару часов до начала нужного дня, вынуждены были сидеть в машине и ждать полуночи.

— Ладно, мальчики и девочки, поехали, — сказал водитель.

— Можете еще раз открыть багажник? — спросила я.

— Что, ты тоже хочешь остаться?

— Нет, просто хочу достать куртку, — я выдавила улыбку.

Вся эта история заставила меня трястись мелкой дрожью, хотя на улице было совсем не холодно.

* * *

Вскоре мы уже стояли у польской границы. За ней лежал Европейский союз. А перед ней рыскали злобные польские таможенники.

Эти даже хуже украинских. Наши-то хоть берут взятки и оставляют тебя в покое. А поляки так поступить не могут. Они ведь принадлежат к Европе, с ее строгими правилами и законами. Так что им ничего не остается, кроме как мучить людей по-своему — удовольствия ради. Если проверяющий не в настроении, ожидай полного букета: он залезет в сумку, пройдется своими грязными пальцами по твоему аккуратно сложенному нижнему белью, заберет что-то, если захочет. А тебе придется молчать в тряпочку…

Однажды я путешествовала в Варшаву на поезде. Около полуночи мы, усталые пассажиры, расстелили постели и приготовились немного поспать. Но у нас ничего не вышло. Стоило закрыть глаза, как в купе влез мужик в грязных сапожищах, которыми он принялся топтать простыни, лазая вокруг и осматривая все подряд. Мы начали было протестовать. Но он рявкнул: «Cisza!», что по-польски есть «Тихо!», а в его исполнении прозвучало как «Заткнуться!». Он проверил наши паспорта и попытался отыскать запрещенные вещи. Он поломал боковые панели вагона и оторвал потолок. Стоило мне открыть рот, как поляк на ломаном русском поинтересовался, как мне понравится пробкой вылететь обратно и добавил, что это можно очень быстро организовать. Когда он ушел, наше купе выглядело как после бомбежки. Правда, признаю, что это было все же лучше, чем увиденное мною однажды: задержание подвыпившего пассажира. Его сперва поколотили, а затем выволокли за шиворот из купе. Именно эти воспоминания нахлынули на меня после ухода пограничника.

На сей раз нам также не удалось легко отделаться. В автобус ввалился усатый мужик с овчаркой, который принялся лазать между рядами. От его злобного взгляда у меня мурашки по коже побежали. Он явно намеревался что-то найти. Наверное, недовыполнил дневной план. В такие моменты начинаешь волноваться, даже если на тебе никакой вины нет. Вот и у меня было премерзкое предчувствие.

Не найдя ничего запрещенного, офицер выбрался наружу и потребовал открыть багажник. Затем минут на пять все затихло. И вдруг…

— Кто хозяин красного чемодана? — спросил водитель.