Книга Игра воровки, страница 23 – Джульет Э. Маккенна

Я фыркнула.

— Нечего срывать это на других. Значит, ты знаешь Харну, потому что она маг? Поэтому вы останавливаетесь здесь?

— Ага, и еще потому, что она — кузина Дарни.

— А тебе это не кажется немного зазорным? Если Дарни не стал настоящим магом, а она…

Шив покачал головой.

— Было время, когда Дарни отдал бы душу за половину таланта Харны. Но встреча со Стрелл помогла ему понять, что жизнь — это не только магия.

Мой собеседник зевнул и провел ладонью по волосам.

— Пойду спать. Увидимся утром.

Я тоже подумала, не пойти ли наверх, но, проспав до ужина, я совсем не чувствовала усталости. Я вернулась к столу и пыталась разобраться в вычислениях Травора, когда дверь открылась. Я вздрогнула.

— Прости, не хотел тебя пугать, — виновато вымолвил Джерис.

— Пустяки. — Я зачарованно уставилась на чертеж домны. — Ты это видел?

— Что? Ах да, очень интересно.

Я подняла голову. Для человека, собиравшего любые обрывки бесполезных сведений, Джерис говорил не слишком-то восторженно. Он неуклюже стоял у камина.

— Все хорошо? — полюбопытствовала я.

— О, да.

Налив себе полную чашу вина, Джерис выпил ее залпом и сощурился. По-видимому, это придало ему храбрости, которой ему недоставало.

— Знаешь, я ведь не верил, что ты добудешь ту чернильницу.

— Если я за что-то берусь, то делаю это хорошо. — Я услышала неожиданную резкость в своем голосе.

— Нет, я не это имел в виду… то есть я думал, это никому не под силу.

В его широко открытых глазах светилось восхищение, и я спрятала улыбку под артистической маской.

— О?

— Расскажи, как все произошло, — попросил он.

Возможно, это был мой шанс выступить в главной роли в одной из пьес Джудала, хотя бы из вторых рук.

— Ладно.

Я улыбнулась, и мы сели на скамью.

— Ну-с, сначала мы пошли взглянуть на дом, а потом — в трактир, выпить эля…

Возможно, я слегка преувеличила трудности и не слишком много места отвела Дарни в этой истории, но, глядя в умилительное лицо Джериса, не могла удержаться.

— Бесподобно! — выдохнул он, когда я завершила свой красочный рассказ. — Мы никогда не сможем в полной мере тебя отблагодарить.

— Еще бы! Кроме тебя мне никто даже спасибо не сказал. — Осознание этого задело меня сильнее, чем я ожидала, и дрожь в моем голосе слегка ошеломила меня.

— Нет, что ты, мы все благодарны. — Джерис немного огорчился. — Когда Шив сказал, что не может добраться до этой вещицы, мы подумали, придется возвращаться без нее. Дарни был в ярости.

— И тут вошла я и решила все ваши проблемы, — хмыкнула я. — Дарни мог бы выказать и побольше признательности.

— Я с ним поговорю, — твердо заявил Джерис, и я не удержалась от смеха.

— Брось, я уже встречала таких.

— Да? — Джерис жаждал еще историй, и, польщенная его интересом, я пустилась в воспоминания, наслаждаясь возможностью похвастаться несколькими наиболее эффектными удачами.

Я не слишком удивилась, когда он по-дружески обнял меня за плечи во время моих объяснений самого последнего плана Каролейи по отделению релшазских властей от части их доходов, и поощрительно прижалась к нему. Я с удовольствием позволила ему поцеловать себя, когда мы сравнивали вывески на разных пивных в Ванаме; его дыхание было сладким от вина, а губы — твердыми и сухими. Вряд ли он надеялся так скоро очутиться в своей постели, столь воспитанный мальчик, но я слишком долго спала одна и решила — хватит с меня одиноких ночей. Правда, в голове мелькнуло, что в последний раз, когда я смешала работу с наслаждением, кругом были сплошные слезы, но нежные руки и страстные поцелуи Джериса быстро прогнали мои сомнения.

Возможно, он был наивным в некоторых отношениях, но, насколько я могу судить, там, в Ванаме, осталось несколько счастливых девочек. Он показал себя хорошим любовником, еще не совсем привычным к игре, чтобы относиться к ней с благоговением, что выглядело довольно трогательно, но уже достаточно опытным, чтобы понимать: удовольствие разделенное — это двойное удовольствие. Чувствительный и отзывчивый, он сделал все от него зависящее, дабы не просто перекатиться на спину и заснуть, когда мы насытились.

— Спи. — Я смахнула волосы с его потного лба и поцеловала его.

Джерис подоткнул вокруг меня накрахмаленные простыни, когда мы угнездились, прижатые друг к другу как ложки. И я погрузилась в сон с его легким дыханием в моих волосах.

Ханчетский рынок, 15-е предосени

— Тпру, красавица!

Стиснув зубы, Казуел натянул вожжи. Помог расшатавшийся булыжник — он качнулся под копытами, и лошадь, попятившись, остановилась, неодобрительно фыркая.

— Ну то-то же. — Маг опустил тормоз двуколки и, оглядев рыночную площадь, в приятном удивлении поджал губы. — Я ожидал худшего. И добрались мы быстро, — добродушно заметил он.

— Так гораздо удобнее ехать, чем дилижансами. — Последний отрезок пути в открытой повозке придал одутловатым щекам Аллин привлекательный румянец.

Казуел взглянул по сторонам, высматривая постоялый двор: куда направиться? Рынок еще не кончился, и на городской площади яблоку негде было упасть.

— Эй, вы, освободите дорогу!

Какой-то крестьянин раздраженно махнул палкой в их сторону, и лошадь испуганно шарахнулась. Казуел уже хотел сказать этому олуху, что он о нем думает, когда вдруг понял, что остановился перед поилкой для скота. Презрительно глядя поверх голов нетерпеливых фермеров, ждущих своей очереди, чтобы напоить животных перед возвращением домой, маг щелкнул языком и хлопнул вожжами по крестцу лошади. Повозка накренилась, не трогаясь с места. Казуел вспомнил, что не убрал тормоз.

Где-то возле его колена раздался мальчишеский голос, в котором слышалась надежда.

— Что ты сказал?

В этих деревушках в стороне от главных трактов тот самый искаженный диалект еще сильнее, внезапно понял маг.

— Подержать вашу лошадь за медный четвертак, господин?

Казуел сощурился, но, поразмыслив, полез в карман за монеткой. Это ведь не Кол, в конце концов. Он показал целое пенни, и глаза юнца заблестели.

— Где можно снять комнаты и конюшню на ночь?

— Вон тама, в «Псе». — Мальчишка неуклюже поклонился. — Езжайте за мной.

С горем пополам Казуел направил лошадь через толпу.

— Видишь ли, в Хадрумале у меня не было большой нужды править лошадьми, — объяснил он Аллин, но девушка увлеченно глазела по сторонам и не слышала.

Во дворе трактира царило оживление, однако, увидев подходяще одетого возницу, конюх быстро подбежал к их двуколке.