Книга Файлы фараонов, страница 63 – Джон Джойс

Тео повернул голову к монитору с показаниями приборов.

— Взгляните на отсчеты! Ничего удивительного, что мы…

— Видеокамера в крипте отключилась, — доложил эксперт. — Сигнал пропал, будто кто-то обрезал кабель.

— Пиковые значения пройдены, — продолжала Мария. — Уровень энергии за пределами крипты возвращается к фоновому. У меня нет информации с датчиков, которые находятся внутри. Данные поступают лишь из погребальной камеры.

— А Билл?

— Видеокамеры в погребальной камере возобновили работу, — сказал тот же эксперт. — Движущиеся объекты там отсутствуют.

— Пошлите-ка пару ваших людей туда, — распорядился Гилкренски.

Минут через десять он увидел на экране, как в погребальную камеру царицы входят двое мужчин, приближаются к круглому проему и всматриваются внутрь крипты.

— Что с Биллом?

— Не понимаю, — ответил один из них.

— Да там и понимать нечего! Лезь и тащи Билла наружу!

— Я действительно не понимаю, сэр. Крипта пуста. Рама с датчиками и видеокамера исчезли. Профессор Маккарти пропал.

— А вы уверены, что другого выхода из погребальной камеры не существует? — расхаживая по кабинету, спросил Гилкренски.

Майор Кроуи положил на стол рядом с пиджаком Билла его наушники.

— Да, сэр. Я поставил по человеку на каждом пересечении коридоров пирамиды. Еще двое дежурят рядом с ней. Затем я привез из лагеря аппаратуру, которая реагирует на тепловое излучение, и с ее помощью обшарил всю гробницу. Пусто. Ни профессора, ни оборудования.

Тео дошел до стены и остановился.

— Мы должны найти его. Любыми средствами, чего бы это ни стоило. Найти!

— Делается все возможное, сэр, поверьте.

— Мария, твои предположения?

— Пока слишком рано переходить к выводам, Тео. Профессор Маккарти не мог покинуть пирамиду и остаться незамеченным даже в то время, когда видеокамеры в усыпальнице царицы отключились. Его в любом случае засекли бы камеры, расположенные в нисходящем коридоре. Но, судя по данным майора Кроуи, в пирамиде профессора все-таки нет. Известные законы физики не в состоянии объяснить данный феномен.

— Для чего Биллу Маккарти потребовалось возвращаться в крипту? — задал вопрос Кроуи.

— Чтобы подобрать выпавшую из кармана модель самолета. Вы нашли металлический футляр для очков?

Майор проверил карманы пиджака.

— Здесь его нет.

Тео приблизился к столу и поднял принадлежавшие Маккарти часы.

— Если бы пропал я, а поиски вел бы Билл, то он либо нашел бы меня, либо установил причину моего исчезновения. Попробуем забыть на время о законах физики. Не могли профессор просто испариться в результате некой энергетической вспышки?

— Для этого потребовалось бы такое количество тепла, которое оплавило бы золотые панели на стенах крипты, — возразила Мария. — Но они целы, как, впрочем, и провода, и оба деревянных бруса.

Кроуи взял электронный калькулятор профессора.

— Вернемся к эксперименту с вертолетом, доктор. Его результаты не проливают свет на случившееся?

— Не знаю. Будь Билл здесь, он бы сказал: «Давайте проанализируем факты». Что ж, попробуем. У нас имеется источник неизвестной энергии, который срабатывает во время голографического шоу. Расположенный в центре пирамиды источник фокусирует выбрасываемую энергию в луч, настолько мощный, что он приводит к сбоям навигационного оборудования. Сегодня же вечером видеокамеры в погребальной камере царицы, то есть в непосредственной близости от источника, были выведены из строя зарядом статического электричества. — Гилкренски аккуратно положил хронометр Билла на стол. — Майор, в калькуляторе есть часы?

— Да, сэр. Они показывают двадцать два часа двадцать две минуты.

— Как и его.

— Значит, и те и другие отстают, — сказала Мария. — Могу вас заверить — сейчас двадцать два часа двадцать три минуты.

— Вряд ли это имеет значение. Много ли на свете часов, которые шли бы секунда в секунду?

— Внимание на разницу я обратила лишь потому, Тео, что во время инцидента с вертолетом у меня тоже нарушился хронометраж. Я внесла коррективы, и точное время составляет сейчас двадцать два часа двадцать три минуты пятьдесят одну… пятьдесят две… пятьдесят три секунды. На сколько отстают те двое часов?

— Примерно на тридцать одну секунду, — ответил Кроуи.

— У меня то же самое, — заметил Гилкренски. — И о чем это говорит, Мария?

— Чтобы предложить более или менее разумную гипотезу, мне требуется дополнительная информация.

— А иероглифы в крипте нам не помогут?

— Уверена, они многое объяснили бы, но мне еще не удалось воспользоваться словарями музейной библиотеки, и я не в состоянии расшифровать текст.

— Я беседовал с профессором эль-Файки, — повернулся Тео к майору Кроуи. — Он сейчас там, в библиотеке, просматривает оттиски с надписей на обелисках Бенбена. Поиск ответа может занять несколько дней. Поскольку таким временем мы не располагаем, я сказал, что буду у него около одиннадцати вечера вместе с «Минервой». Она отсканирует все тексты.

— Да вы… — возмущенно начал Кроуи, но Гилкренски, махнув рукой, остановил его:

— Вот что, майор, Билл — мой друг. В данную минуту мы не знаем, где он. Ему может грозить опасность. Необходимо действовать!

— Но вы не имеете права покидать отель. Вам разрешили остаться в стране при одном условии: никаких попыток нарушить режим безопасности, установленный полковником Селимом.

— Музей расположен рядом с отелем!

— Тем не менее он вне пределов этого здания. Люди типа эль-Файки уже знают, что вы способны на безрассудство. Нет, доктор, я не могу вам этого позволить.

— Вынуждена поддержать майора, — вмешалась Мария. — Еще одна случайность, Тео, — и египетские власти выставят нас из страны. Твоя работа останется незаконченной.

— Если всеми силами стараться избегать даже минимального риска, то мы ничего не достигнем! — раздраженно бросил Гилкренски. — Поймите, Билл — мой друг, речь идет о его жизни. Как я буду смотреть в глаза родственникам?

— То, на чем вы настаиваете, невозможно! — повысил голос Кроуи. — Вы доверили мне свою безопасность, а теперь отказываетесь выполнять мои требования. За прошедшие сутки на ваших глазах несколько человек погибли, доктор!

— Я обязан Биллу…

— Позвольте мне отправиться с компьютером в музеи.

— Нет, майор, я должен сделать это сам.

— Доктор Гилкренски, — медленно проговорил Кроуи, — мне известно, что профессор Маккарти — ваш друг. Но мой профессиональный долг заключается в том, чтобы защищать вас, а не его. Если я не справляюсь со своей работой, то не вижу смысла продолжать ее. Вы твердо решили идти в музей? Тогда примите мою отставку.