Онлайн книга «Недетские игры»
|
– Все равно, как на вулкане. – Когда он в тюрьме работал, – Шилов кивнул на Егорова, увлеченно рассказывающего Джексону и Василевскому очередную байку про зэков, – спокойнее было? – Там другие страхи. – Люба помолчала, что-то припоминая, и без особой логики продолжила: – Я давно тебе хотела спасибо сказать, что ты его к себе взял. – Он бы и без меня «взялся». – Все равно спасибо, я ведь знаю, что это было непросто. – А что в нашей жизни просто бывает? – Шилов перевернул шампуры, побрызгал на мясо вином. Посмотрел в лес, где среди деревьев мелькали фигурки Юли и Марины – девушки Василевского. Они собирали грибы. Марина кричала: – Юлька, иди сюда, здесь белых куча! – Ага, опять поганки покажешь. – Как бы после их грибочков нам в живых остаться, – шутливо заметила Люба. – Есть проверенный способ – стерилизация желудка, – Шилов взболтнул бутылку с вином, проверяя, сколько осталось, и сделал несколько глотков. Из леса опять донеслись голоса и звонкий смех Марины. – Вы с Юлей жениться не собираетесь? – спросила Шилова Люба. Шилов на мгновение замер, потом неопределенно пожал плечами и снова приложился к бутылке, после чего с деланной озабоченностью принялся вертеть шампуры. Люба мысленно себя обругала: куда лезет? Всем давно ведь понятно, что у Ромки с Юлей что-то не клеится в отношениях. Каждый из них, сам по себе, замечательный человек. Но вместе они – не пара. НЕ ПАРА. Никто ни в чем не виноват, просто они разные очень. Может, со временем и притерлись бы как-то друг к дружке, да только с Ромкиной работой времени на такое притирание нет. Муж говорит, что Шилов, с тех пор как вернулся в милицию, работает, как одержимый, буквально днюет и ночует на службе. Какая уж тут личная жизнь? Зря она прицепилась со своим дурацким вопросом… За столом основательно поднабравшийся Скрябин произносил какой-то длинный тост. Про водку, про женщин. Про то, что путь к свету тернист. Мужикам, сидевшим с пластмассовыми стаканчиками в руках, надоело ждать окончания его запутанной речи. – Слышь, философ, давай уже, – поторопил Егоров. Скрябин сокрушенно покачал головой: – Вот голос темных, непросветленных масс. Ну, за просветление души! Все выпили. Шилов, продолжавший стоять перед мангалом, отсалютовал им бутылкой и тоже выпил. – В Афгане лучше травка шла. Бухло все теплое, в глотку не лезет, – поделился воспоминаниями Джексон. – А мы в школе клей «Момент» нюхали, – хмыкнул Василевский. – Ничего, мужики, сейчас нам из лесу мухоморчиков принесут, так что догонимся, – сооружая бутерброд с жареной колбасой, высказался Егоров. Скрябин окинул его неодобрительным взглядом, покачал головой и, прихватив бутылку, нетвердой походкой отошел к берегу озера. – Шашлык готов, – объявил Шилов, снимая шампуры. – Ур-р-а-а! – заорал Джексон. Из леса его поддержали возвращающиеся Марина и Юля. Шилов подошел к столу, передал шампуры Василевскому и Егорову. Посмотрел на Стаса, замершего у самой кромки воды: – Вы тут пока раскладывайте, а я… Василевский понял его: – Точно-точно, командир, поговори с ним. А то он там… в одиночку… допросветляется. Скрябин слышал шаги приближающегося Шилова, но не обернулся, продолжал смотреть на воду. Шилов встал рядом. – Ты не в себе последнее время. – Только последнее? – Стас отхлебнул из бутылки, предложил Шилову. Шилов тоже сделал глоток. Достал сигареты: – Случилось чего? – Серегу взорвали. А так – ничего. – Понятно. Не будет покоя, пока жив Джавдет. Скрябин искоса посмотрел на Романа. Спросил с неожиданной злостью, то ли пьяной, то ли, наоборот, очень осмысленной: – А тебе будет? – Стас, у нас три десятка дел. Половина из них – на контроле в Министерстве. И работу по ним никто не отменял… – Ты говоришь, как Громов тогда говорил. – Спасибо. Можно продолжить? Так вот, на этого взрывника нет никаких зацепок. Мы что-то по нему упустили? Не отработали? – Есть идея одна. Сегодня утром в голову пришла. – Ну? – Петруха. Шилов недоверчиво покачал головой: – Он ведь в полном отказе был. И на следствии, и на суде… – Суд – это суд, а зона – это зона, – перебил Стас. – Тем более с его сроком. Поостыл, задумался… Вряд ли его там «греют». Может быть, мы с ним и договоримся. Шилов подумал, что затея пустая. Сколько бились с Петрухой, пока он в «Крестах» ждал суда? Все способы перепробовали, а на выходе – ноль. Правда, тогда Петруха еще не знал, что ему отмерят двадцатку, и нагло отрицал даже самые очевидные факты. Сейчас у него борзоты, конечно же, поубавилось. Но в то, что он начнет откровенничать, Шилов не верил. Тем не менее он не стал разубеждать Стаса: – Хорошо, давай попробуем. Прямо завтра и займись этим. Возьми у Кожуриной поручение и оформляй командировку. – Мадам следователь будет счастлива меня видеть, – Скрябин усмехнулся. – Сколько уже времени прошло? Пора восстанавливать отношения. – Я их не ломал, чтобы теперь восстанавливать… – А она тогда просто делала свое дело. Сам знаешь, она баба резковатая, но по-своему правильная. Было бы больше таких, как она да Юрка Голицын, у нас бы в сто раз меньше проблем возникало. Шилов замолчал, увидев, как из леса вышел и направился к ним плотный мужик в камуфляже. Подойдя, он козырнул, представился. Рассказал: – Такое дело. У нас тут три бойца сбежали, с оружием. Им может понадобиться гражданская одежда и автотранспорт. – Вы предлагаете нам свернуться? – спросил Роман. Майор пожал плечами: – Мое дело предупредить, а решать вам… …Двое из троих беглецов давно уже были на другом берегу озера и продолжали уходить от погони, не сбавляя темпа. Третий, благополучно переждав, когда цепь прочесывания минует его убежище, двигался в другом направлении, держа курс к проселочной дороге. Он рассчитывал напроситься в попутчики к какому-нибудь водителю или же просто угнать машину. Так что пикнику оперов-убойщиков ничто не угрожало. Они особо и не тревожились. Стволы были почти у каждого, ломать редкий выезд на природу из-за каких-то дезертиров никто не собирался. На коротком совещании пришли к выводу, что сбежавшим бойцам шум не нужен, так что нападать на большую компанию они не рискнут. После ухода майора отдых продолжался как ни в чем не бывало. Пили, жарили мясо, пели под гитару… Разве что по сторонам посматривали чуть более часто и немного внимательнее, чем это делали до предупреждения. |