Книга Джихад-Такси 2008, страница 50 – Антон Некрасов

— Что такое? — спросил он.

Гаишник был не тот, которого «бомбила» привык наблюдать на перекрестке у «Седьмого континента». Этого человека он видел впервые. Хвича бросил взгляд на перекресток, но знакомого ему гаишника не было и там.

— Выйдите, пожалуйста, из машины, — сухо потребовал широкоплечий сотрудник ДПС.

— Э-э-э, а в чем дело?

— Я сказал: выйдите из машины!

Хвича подчинился. Оказавшись рядом с гаишником, он обнаружил, что едва достает тому до плеча. От этого Хвича непроизвольно съежился еще больше.

— Документы, пожалуйста.

— Я… Да, сейчас… — «бомбила» нырнул обратно в салон, но вскоре появился опять с зажатой в правой руке барсеткой. Ловко расстегнув молнию, он достал документы и передал их гаишнику. Хвича нисколько не сомневался в том, что все бумаги у него в полном порядке. — А что все-таки произошло, брат? Что не так, а?

Прежде чем заглянуть в документы, милиционер пристально посмотрел Хвиче в лицо. Обращение «брат» ему совсем не понравилось. Абхаз понял это по глазам собеседника.

— Почему стоим в неположенном месте? — строго вопросил гаишник.

— Как в неположенном? Почему в неположенном? Я всегда тут стою. Место работы такое, да?

— Место работы?

— Да. Мы договорились. Даур договорился. Наш управляющий. Тебе что, не сказали?

Гаишник хмыкнул и раскрыл наконец документы Хвичи. Принялся старательно их изучать.

— Ну, во-первых, не «тебе», а «вам», уважаемый Хвича Мисаевич, — медленно, растягивая каждое слово, произнес он. — А во-вторых, кто и что должен был мне сказать, по-вашему?

— Ну как же это? — Хвича совсем растерялся. — Мы тут договорились же…

— С кем?

Гаишник закрыл документы, но не торопился возвращать их водителю. Держа кипу бумаг в правой руке, на запястье которой болтался полосатый жезл, он похлопал ею по раскрытой левой ладони.

— Ну, с этим, — абхаз кивнул в сторону перекрестка. — Он стоял тут всегда, да? Вчера стоял и позавчера. В такой же форме, как у тебя. То есть как у вас. Он разговаривал с Дауром по делу и обо всем договорился. Мне сказали только, можешь стоять тут, Хвича, и работать, сколько захочешь. Я работал, да? Никто меня не трогал. Ну и я, конечно, тоже никого. Говорю же, Даур…

— Что вы заладили мне тут? — гаишник сурово сдвинул брови к переносице. — Даур, Даур. Никакого Даура я не знаю. А на этом перекрестке до сегодняшнего дня работал лейтенант Марченко. Вы его имеете в виду? С ним была какая-то договоренность? Да?

— Да, — Хвича согласно кивнул. — Наверное, с ним.

— Интересно, — гаишник снова усмехнулся. — «Наверное, с ним». Какая же у вас могла быть договоренность, если вы даже имени и фамилии этого человека не знали?

— Э-э-э, зачем мне его фамилия? — разгорячился Хвича. — Мне с ним что, чачу пить, да? Я же русским языком говорю, работаю тут… А все договоры тут Даур проводил…

— В общем, так, — жестко оборвал «бомбилу» облаченный властью собеседник. — Если у вашего Даура и была какая-то договоренность с лейтенантом Марченко — это исключительно их дела. Марченко здесь больше не работает. Теперь тут работаю я. И со мной никто не договаривался. Вы припарковались в неположенном месте, Хвича Мисаевич, а потому мне придется вас оштрафовать. Пойдемте ко мне в машину и оформим протокол.

— Эй, нет! Никуда я не могу пойти. Какой штраф, да? — взвился Хвича. — Какой протокол? Я сейчас Дауру звонить буду. Пусть он сам приезжает, с ним и решайте. А я тут при чем?..

Гаишник неожиданно резко подался вперед и одной рукой схватил абхаза за грудки. Вплотную приблизил свое лицо к лицу Хвичи и зло прошипел:

— Слушай, ты! Ты мне тут спектакль не устраивай. Понял? И истерики мне твои тоже не нужны! Выведешь меня из себя — кому от этого хуже будет? Догадываешься? Дауру своему можешь звонить, когда захочешь, черномазый. Но только после того, как штраф заплатишь. Все ясно?

Хвича испуганно кивнул:

— Ясно, да. Я все понял. Зачем так ругаться?

— Вот и славно, — гаишник отпустил его. — А теперь пошли в машину. Протокол составим, чтобы все как полагается.

С этими словами он, все еще держа документы абхаза в руках, развернулся и направился к припаркованному в ста метрах далее «Опелю» с проблесковыми маячками на крыше. Хвича вздохнул и покорно поплелся следом.

* * *

Даур остановил «шестерку» прямо напротив центрального входа в «Седьмой континент» и неторопливо выбрался из машины. Фазиль и Сето, чья очередь сегодня выпадала дежурить у супермаркета, благоразумно припарковались в начале предыдущего квартала. После случившегося вчера с Хвичей, наказанного на семьсот рублей, никто не хотел рисковать и связываться с новым ретивым гаишником, пока Даур не переговорит с ним. К тому же не было никакой гарантии, что управляющий вообще сможет решить эту проблему. Если ему повезло в первый раз, это совершенно не значило, что ему будет везти и впредь…

Даура, откровенно говоря, ситуация и вовсе разозлила. Лейтенант Марченко два дня назад обратился к нему с просьбой выдать деньги на неделю вперед. Мотивировал это тем, что ему срочно нужно оплатить долги за квартиру. Даур пошел ему навстречу и расплатился. А теперь выходило, что гаишник его просто кинул. Наверняка ведь знал, что его снимают с этой точки…

Крупный широкоплечий гаишник топтался на перекрестке, помахивая жезлом, и уже с недоверием косился на приближающегося абхаза. Даур приблизился вплотную.

— Поговорить надо, да? — с ходу начал он.

Зная, как гаишникам не нравится обращение «брат», Даур намеренно старался избегать его. Однако смотрел в глаза сотруднику ДПС прямо и открыто.

— О чем? — гаишник повел широкими плечами.

— Меня Даур зовут. Ты вчера тут человека оштрафовал, а он тебе говорил обо мне. Помнишь, да?

— Ну, допустим, помню. И что дальше?

— Тут до тебя другой стоял, — повторный разговор на эту тему давался Дауру уже легче, чем первый. Он двигался по проторенной дорожке. — Марченко фамилия его. У нас с ним договоренность была, что он наши машины не трогает. Две штуки. Каждый день. Я за это ему пятьсот рублей в сутки платил, да?

— Ну, а я при чем? — гаишник оставался невозмутим.

— Э-э-э, я все понимаю, — грустно произнес Даур. — Деньги, которые я Марченко вперед заплатил, уже не вернешь, да? Тут уж ничего не поделаешь. Были деньги, а теперь их нет. Но мы могли бы с тобой договориться. На тех же условиях. Я — человек надежный. Не подведу. Не веришь мне, спроси у Марченко…

Даур замолчал. Некоторое время гаишник тоже хранил сосредоточенное молчание, ощупывая абхаза глазами. Словно приценивался к нему. Молодой человек терпеливо ждал.

— Что это за условия? — спросил наконец сотрудник ДПС. — Пятьсот рублей в день?