Книга Звезда творения, страница 53 – Ирина Черкашина

— Садись, — приказал братец. И добавил, вздохнув: — Держись только крепче.

Предупреждение оказалось не лишним. Не знаю, были ли здесь вообще дороги приемлемого качества — в темноте разобрать приметы местности я не могла. Но, судя по нашему путешествию, дороги на Аррете существовали только приблизительно. Вжик скакал по кочкам и колеям, как дикий мустанг. Зубы у меня клацали, а пятая точка сильно болела. Здесь не на байке надо ездить, а на танке Т-90… Но так или иначе, мы продвигались вперед, и гораздо быстрее, чем если бы шли пешком. Так что, несмотря на отбитую филейную часть, я даже порадовалась про себя тому, что еду. Может, удастся обойти тех жутких охранников, уродов… Да и с Вжиком я почему-то чувствовала себя увереннее.

Майк свернул к уже знакомым вагончикам. Как и прошлой ночью, роль фонаря возле их хлипких стен исполняла луна и свет, сочившийся из закрытых ставнями окон.

— Пошли, — Майк выключил мотор байка и помог мне слезть.

— А не угонят?

— Вжика-то? Он с чужими не поедет. Чтобы его завести, надо знать Слово управления, а знаю его только я.

Слово управления? Это еще что такое? Хотя я сразу припомнила, каким образом тетушка управляла своим железным скорпионом. Она ему что-то шептала, это точно.

Мастер Феликс открыл, как и в прошлый раз, не сразу, только проверив через глазок, кто стоит за дверью. В его вагончике-сарае все так же тихонько шевелились на насесте голуби, пахло пометом и сивухой, только вот уровень мутноватой жидкости в бутыли заметно понизился.

А еще у стола кто-то сидел. Я не сразу разглядела лицо незнакомца, но когда в тусклом свете лампочки все-таки разобрала черты, то меня чуть наизнанку не вывернуло. Чертово эстетическое образование… Была бы медиком — наверное, никакого шока бы не получила.

Человек был изуродован. Страшно, неузнаваемо. Видимо, когда-то получил глубокие ожоги — половина лица была бугристая, будто небрежно вылепленная из теста. Кожа казалась розовой, блестящей, натянутой поверх этих бугров, как полиэтиленовая пленка. Нос превратился в уродливый нарост с двумя отверстиями. Ни бровей, ни век. Глаза… Глаза отсутствовали. В неровных впадинах глазниц у человека вращались, меняя фокус, две миниатюрные камеры. Часть головы охватывала стальная пластина. Левая рука, которой человек придерживал какую-то машинку, рукой, собственно, не являлась. Ее заменял металлический протез сложной конструкции, с клешней вместо кисти. Но если на нашей стороне все эти фантастически выглядевшие импланты вряд ли бы работали, то на этой — их двигала магия. Магия помогала им срастаться с телом, помогала телу наладить с ними обратную связь. Как зачарованная, со смесью отвращения и невольного восхищения я таращилась на это чудо местной технологии.

— О, мастер Тим! — обрадовался Майк. — Как хорошо, что ты здесь. Ты мне нужен.

Урод сделал попытку улыбнуться и кивнул. Разговаривать он, похоже, не мог.

— Я принес еще одну работу. По возможности срочно. Если что, с Вилором я договорюсь.

Майк вынул из рюкзачка несколько свернутых в трубку листов. Не то распечатка, не то документ. Мастер Тим на мгновение развернул листы и с сомнением покачал головой.

— Да я знаю, что ты умеешь работать быстро. Но это надо сделать очень быстро…

Листы мелькнули и свернулись, но я успела одним глазом разглядеть, что в них содержалось. Это была распечатанная на хорошем принтере копия картины Бесчастного «Мультиверсум». Не знаю, где Майк ее распечатал, как снял. Даже при плохом освещении я заметила, насколько точно переданы на копии цвета и оттенки.

Но не это поразило меня в самое сердце. Я по-новому взглянула на инвалида, мастера Тима. Вот так ищешь-ищешь в одном месте, а внезапно находишь в другом…

Я была уверена, что нашла моего художника.

— А Вилор не будет недоволен, что мы сюда заехали? — спросила я, когда мы вышли из вагончика. Мне стоило большого труда сдержаться и не расспросить про мастера Тима. Но я опасалась, что Майку покажется подозрительным мое внимание к бывшему художнику.

— Не-а, — Майк беспечно тряхнул головой. — Сюда мне можно. Все знают, что я своего меха постоянно модернизирую.

— Но сегодня ты явно не для Вжика запчасти покупал…

— Об этом мы с тобой, возможно, еще поговорим, — заявил братец, чем поверг меня в изумление. — Садись!

Мы снова взобрались на мотоцикл, но проехали совсем немного — до конца «улицы», образованной неровно стоящими вагончиками. Майк, судя по всему, тут хорошо ориентировался. Он остановил Вжика возле последнего, самого основательного строения. В отличие от времянок-мастерских, оно стояло на фундаменте из дикого камня, а стены были сложены из разномастных кирпичей. Его странный облик свидетельствовал о дефиците как строительных материалов, так и собственно строителей.

Однако внутри здания кто-то был. Окна, плотно закрытые дощатыми ставнями, пропускали полоски слабого света. Над дверью, сколоченной из толстых досок, помаргивала видеокамера — побольше и подороже, чем у мастера Феликса, а у крыльца несли дозор две пары уродов. Такие же, каких я видела в прошлый раз, — один в паре походил на мобильную гору мышц, а другой — на человека, перекроенного в собаку. Мы остановились чуть поодаль. При нашем приближении уроды встрепенулись, человеко-псы беспокойно зашевелились, натягивая поводки.

И что это за мир такой, где нормальных людей днем с огнем не сыщешь?..

— Слушай, Майк, а откуда здесь все берется? Ну, еда, стройматериалы, одежда? Они же сами ничего не производят. Или я просто мало видела?

— Да и я видел не больше твоего… Был, правда, в Мегаполисе — это большой город к югу отсюда. Но давно… Производства здесь нет, это правда. Еду они частично сами выращивают, у местных огороды есть. Но по большей части живут за наш счет.

— Это как?!

— Да я и сам не очень пока понимаю как, — признался Майк, — но сюда из нашего мира валится всякий мусор, от мелочовки, которую на свалки выкидывают, до заброшенных зданий. Если большая масса перемещается, местные называют это сдвигом… Осторожно!

Один из человеко-псов, похоже, почувствовал ко мне особенный интерес. Он подкрался ближе на своих странно вывернутых лапах и нюхал, нюхал воздух. Его сопровождающий, гороподобный качок с плоским лицом, тихонько дернул за поводок, отзывая пса.

— Свои, — несколько напряженно сказал Майк. И пояснил мне: — Они иногда на девочек неадекватно реагируют.

Плосколицый кивнул. Нам было позволено подняться на крыльцо и нажать на кнопку электрического звонка.

— Аррет вообще странное место, — вполголоса продолжал Майк. — Например, здесь, возле лабиринта, неплохо работают разные механизмы, а вот в Мегаполисе — там уже электричество сбоит, причем без видимых причин. Местные говорят, что все дело в магии. Она как-то там вмешивается в работу сложных механизмов и электроники, я уж не знаю точно как…

Камера неспешно повернулась в нашу сторону и смерила нас электронным взглядом. И только потом дверь отворилась, лязгнув запорами.