Онлайн книга «Корабль призраков»
|
– Если позволять ей делать то, что она хочет, мы взлетим на воздух в ближайшие сорок восемь часов. Я вздрогнула: после того как была прочитана тетрадь Митько, любые связанные с ней цифры приобретали для меня сакральный смысл. – Почему – сорок восемь? – спросила я. – Вы правы. Ей хватит и двадцати четырех. – Перестаньте дуться, Валерий Адамович. – Можете называть меня Валерием, – морально сломленный банкир позволил себе снизойти до простых смертных. – Можете называть меня Евой, – сказала я, и он улыбнулся. Ну, все, Карпик, ты можешь выходить из укрытия. Судя по всему, ты прощена. – Послушайте, Ева, где она может быть? – Банкир перестал злиться и начал запоздало беспокоиться о дочери. – Я не знаю. Я правда не знаю. Вам имеет смысл переговорить с капитаном или с кем-нибудь из команды, они прекрасно знают корабль и могут предположить, где она прячется. Но лучше этого не делать, мне кажется. Она устанет, проголодается и вернется сама. – Вы не знаете Карпика. – Банкир сокрушенно покачал головой. – Однажды она не ела трое суток только потому, что мы поссорились. Мы оба были не правы… А она посчитала, что я не прав больше, чем она… Она очень справедливая девочка. Тогда я ухаживал за девушкой, которую она возненавидела. Уж не знаю почему. Начала дерзить Наталье… – Вашей любовнице? – Я тоже позволила себе маленькую дерзость. – Мы собирались пожениться, – поправил Сокольников. – Извините… – Наталья даже переехала ко мне. И Лара превратила ее жизнь в ад. Она умеет это делать, поверьте… Я вспомнила крутой бычий лоб Карпика и едва тлеющую ярость в глазах: такая действительно может превратить жизнь в ад. Или в рай – в зависимости от отношения. – Что она только не делала! Я уже не говорю о мелких бытовых гадостях типа южноамериканских тараканов в Наташиной сумочке и рыбьем корме во французском белье. Карпик их специально покупала в каком-то зоомагазине. Она порезала на полоски Наташино любимое платье, налила уксусной эссенции в духи… Она рассорила Наталью со всеми. Да ладно, что вспоминать… – Банкир махнул рукой. – А потом она отказалась есть. Сказала, что лучше умрет с голоду, чем будет терпеть рядом со мной эту суку. – Beast… Fuck you… – произнесла я себе под нос, вспомнив реплику Карпика относительно Клио. – Вы что-то сказали? – Да нет. Так просто. Поток сознания… Значит, Карпик перестала есть? – Да. На третий день я понял, что это серьезно. – Пришлось капитулировать? – сочувственно спросила я. – А как вы думаете? – А она хоть как-то пыталась наладить контакт с девочкой, эта ваша невеста? – Она боялась ее как огня… – …И говорила девочке всякие подлые вещи в ваше отсутствие. Что-то вроде “Я все равно тебя дожму, маленькая хромая сучка”, – сказала я и сама испугалась своих слов. Но банкир не обиделся, разве что посмотрел на меня с напряженным вниманием: – А вы неплохой психолог, Ева… Как-то раз я вернулся с работы чуть раньше… и услышал их ссору на кухне. Это были примерно те же выражения… Но как вы могли догадаться? – Просто поставила себя на место обеих сразу. С Натальей вы, конечно, расстались. – После того, что услышал, да. Никто не имеет права делать больно моей дочери. Даже женщина, которую я хотел бы видеть своей женой… – Тогда предупреждайте всех кандидаток заранее. – Дело не в них… А в том, что Карпик обожает, когда выходит из наших столкновений победительницей. Когда я сдаюсь. Когда я капитулирую. – Может быть, не стоит вести боевых действий? Тогда и белый флаг выбрасывать не придется… – Если вы где-нибудь увидите ее… Ну, случайно… Она же не будет прятаться вечно, правда? Если вы увидите ее, скажите, чтобы она пришла… – И что папа не сердится, – добавила я. – Хорошо. Скажите, что папа не сердится, – согласился он. …Проходя мимо каюты Митько, я обнаружила, что она опечатана. Но теперь это не имело уже никакого значения. Сейчас значение имела только Карпик. Перипетии с несостоявшимся отлетом Сокольникова и неожиданное исчезновение девочки на время отодвинули, заслонили от меня дневниковые записи Митько. Да и саму мысль о том, что среди пассажиров находится человек, виновный в смерти семи юношей. И еще одного – старпома. Но скорее всего дело было не в Карпике и не в ее отце, – просто моя потрепанная, поднаторевшая в многочисленных несчастьях психика сама ставила защитные барьеры и держала оборону по всем направлениям. Надо найти девочку и сказать, что опасность миновала. И кажется, я знаю, где ее искать. Вот только нужно найти проводника понадежнее. Я нашла стюарда Романа в опустевшей после обеда кают-компании. Он уже убрал со столов и теперь сидел в кресле у музыкального центра. И, ковыряясь в зубах зубочисткой, читал Ортегу-и-Гассета. До чего же странны вкусы матросов этого корабля, мельком подумала я. – Вам что-нибудь нужно? – приветливо спросил стюард. – Вы не подскажете, как найти некоего Макса? – Sorry? – Ромик уставился на меня. Скажите пожалуйста, в простоте слова не скажет, даже переспрашивает по-аглицки! Клио, должно быть, это безумно нравится. – Рефмеханика, – терпеливо уточнила я. – Если я правильно интерпретирую название. Он отвечает на корабле за холодильные камеры. – А зачем он вам? – Для стюарда Ромик оказался чересчур прыток. – Я не могу вам помочь? Уж ты-то наверняка можешь помочь любой женщине, один подбородок чего стоит. Недаром Клио из всех толстых кошельков и профессионально вздыбленных гульфиков со стажем выбрала именно тебя. – Думаю, что нет. Мне нужен именно Макс. – Странный у вас вкус, – захлопнув книгу, схамил он мне с обворожительной улыбкой. – Чтобы не сказать, что специфический. – У вас тоже, – не осталась в долгу я. – Sorry? – Я имею в виду книгу, которую вы читаете. Слишком интеллектуально для матроса-уборщика, вы не находите? – Я предпочитаю термин “стюард”. – Да, конечно. Sony. – Идемте, я провожу вас. В полном молчании мы миновали пассажирские палубы. На трапе, ведущем к матросским каютам, я самым гнусным образом споткнулась и упала бы, если бы Ромик не поддержал меня. Его руки не задержались на моем теле дольше, чем это было нужно, но ухватились точно за грудь. Я слегка поморщилась. – Sorry, – все так же улыбаясь, сказал Ромик, ставя меня на ноги. |