Онлайн книга «Академия трех миров»
|
– В каком смысле? Беляна растерянно потупила взгляд и ответила: – Ну… Просто те, у кого дар прорезается поздно, обычно необучаемы. Их привозят в академию, делают вид, что проводят вступительные. А потом ставят на дар оковы, он блокируется, и студента отправляют обратно. – Не так уж и плохо, – заметила я, глядя за борт, где далеко внизу проносятся темные кроны деревьев. – Человека возвращают туда, где он и до этого прекрасно жил. Беляна двинула плечами и ответила непринужденным тоном: – С одной стороны, да. Только после оков человек становится вялым, теряет кураж и вообще живет по течению. Эта новость меня напрягла, мелькнувшая мысль о возвращении перестала казаться такой привлекательной. Хотя, учитывая, что мама позаботилась о моем зачислении, учиться я все-таки буду. Причем как самая распоследняя протеже. И почему-то мне кажется, скрыть это будет довольно сложно, если даже Беля с полуслова все поняла. Я спросила, чтобы отвлечь внимание от моей персоны: – А почему с оковами человек теряет кураж? – Ну, – стала пояснять Беля, – понимаешь, дар – это как бы часть человека, типа элемент характера, нервной системы. Ну и представь, если тебя лишат той части, которая приносит радость. У меня вырвался нервный смешок. – Звучит как депрессия. Указательный палец Беляны деловито ткнул в звездное небо, она произнесла: – А ты думаешь, откуда она у людей берется ни с тогони с сего? – Хочешь сказать, все, кто депрессует, – это люди с заблокированным даром? – изумилась я. Беляна кивнула и ответила важно: – Не все. Но некоторые. Звучало невероятно, дико и… интересно. Скажи мне кто-нибудь неделю назад, что я стану участницей таких событий, – покрутила бы пальцем у виска. Но тут никуда не денешься, глазам приходится верить. И ушам тоже. Ощущение мурашек на спине заставило меня оглянуться. Парень с белой косой-колосом все еще поглядывал на меня. Беляна тоже глянула назад и прошептала: – Пугает. – Ага… – согласилась я. – Но красивый. – Угу… – И все-таки пугает, – заключила Беляна. Я развернулась обратно, стараясь выкинуть из головы странного парня. – А вот если… – начала я, собираясь поинтересоваться, можно ли оковать дар, например, наполовину, но в наш диалог снова встряла Рыся, и я вздрогнула. Никак не привыкну, что моя почившая кошка теперь рядом в виде призрака, да к тому же разговаривает. – Вы, сударыня, – обратилась кошка к Беляне, чуть покосившись на нее кремового цвета глазами, – собирались рассказать моей человеческой подруге о мире, куда она летит. А вместо этого воротите какую-то бессвязную ерунду. От строгого воспитательного тона Рыси спина моя невольно выпрямилась, Беляна тоже почему-то села прямее и виновато кашлянула, шепнув мне на ухо: – Строгий у тебя фамильяр… Я тоже шепотом спросила: – Это еще кто? – Ну, фамильяр. Союзник. Она же твой союзник, да? Говорили мы очень тихо, но, судя по всему, недостаточно, поскольку Рыся плавно повернула к нам белесую голову и одарила покровительственным взглядом. – Да, сударыни, я фамильяр и союзник Есении – сказала она и нарочито вздохнула. – Не умеете вы, барышня Беляна, держаться выбранной темы. И как вы только будете учиться в академии. В наше время так себя не вели. Моя новоиспеченная приятельница закашлялась и пробубнила: – Извините. М-да… О чем я говорила? |