Книга Попаданка. Сердца трех, страница 80 – Ясмина Сапфир

Вартан только посмеивался, пока я дотошно напоминал парням обо всем.

– И, еще, если не вернусь через два часа, сразу же мониторьте – где я…

Добавил я в конце инструктажа. Ребята дружно взяли под козырек, а Камилл тихо и встревоженно уточнил:

– А с тобой? С тобой можно пойти?

Я покачал головой.

– Этот разговор только между мной и императором Честлером. Любой другой на этих переговорах – лишние глаза и уши – свидетель, который никому пользы не принесет.

– Хорошо, капитан.

И мои парни остались ждать в транспортнике Вартана.

Нас с другом встретили гвардейцы в черной форме элитного подразделения и повели в замок Честлера Рахлотского.

Я этот дворец очень хорошо знал. Еще мальчиком бегал здесь с принцами, с тем же нынешним императором, ребятами из неправящих кланов, которых на Хестите было еще пять, и другой детворой вельмож.

Здание напоминало огромную звезду из зеркал, что переливалась сейчас всеми гранями и символизировало, что именно наша власть важнее руководстваСоюза. Только императоры Хеститы правят тут, и никто другой. Никто из содружества нам не указ.

Мы поднялись по высокой перламутровой лестнице, гвардейцы отворили двери – и мы вошли внутрь.

Тут все тоже было, как я запомнил.

Светло, просторно – хоть кричи и эхо лови… Кругом сплошные белизна и перламутр.

Тункурры – каменные ленты под потолком, собранные в изящные сложные орнаменты.

Кэры – ковры с ворсом переменной длины. Вроде идешь, а кажется – на волнах.

Мебель из очень редкого дерева – хамотта. Прочного, как металл, легкого, как пластик, и перламутрового, словно открытая морская раковинка.

В первом приемном зале нас опять встретила стража. Уже в белом – личная гвардия императора. Они чеканно отдали честь, принимая эстафету у сопровождавших нас воинов.

– Не слишком ли много солдат для нас двоих? – шепнул я на ухо довольному Вартану.

– Почести, – друг небрежно пожал плечами.

Мне же все это уже дико не нравилось. Казалось, что под видом таких «почестей», император собирает тут почти армию. А меньшему отряду со мной и старым боевым другом не справиться.

Я стал осматриваться, ища – чем можно воспользоваться в схватке и как.

Плазменники у нас не отняли. Но стрелять из них в таком помещении, все равно что сразу всех положить. Разряды станут метаться, отражаться от несгораемых стен, которые, к тому же, защищены двойным силовым полем.

Ладно. У меня в каждом сапоге по кинжалу. Хорошо, что до сих пор не забыл старые заповеди хестита-переговорщика: верь оппоненту, но спрячь оружие в одежде.

Через три зала, в бывших тронных покоях нас встретил и сам Честлер Рахлотский.

Вроде один и такой прямо радушный, что я сразу еще больше насторожился.

Улыбка во всю рожу, оранжево-желтые глаза прямо масляные, сладкие-сладкие…

– Фасталь Лехов! Я так рад тебя видеть!

Все, теперь я был точно уверен, что эти переговоры – просто ловушка. Вартан тоже начал уже беспокоиться. Все, кто хоть немного знал нашего императора, понимали, что он крайне редко улыбается посетителям, даже важным и дорогим.

Тем временем, Честлер снова перестарался – приложил руку ко лбу, к груди, к животу. Такое приветствие на хестите означало: я твой – умом, сердцем и телом.

Мда… Аж на губах липко, но проглотишь – одна горечь и кислота.

– Фасталь, давай мы не будемс тобой ходить вокруг да около. Я знаю все твои претензии ко мне и моей семье. Очень сожалею о гибели Леховых. Вы были одними из лучших воинов нашей планеты. Но после этого ты много чего натворил. Ты же сейчас не станешь этого отрицать?