Книга Лилия между тернами, страница 154 – Галина Чередий

Ники облизнула головку, из которой уже давно сочилась скользкая влага, и мой позвоночник выгнуло, превращая его в один сплошной раскаленный прут.

А когда её рот обхватил мой член, я заорал и, не в силах оставаться неподвижным, широко раздвинул ноги и вонзил пятки в матрас,чтобы удержаться и не толкнуться с силой в её рот.

— Ники! Ники! Мать его, Н-и-и-и-к-и! — хрипел я, умирая от того, как ощущались эти неопытные, но безумно желанные движения её губ и языка.

Раскаленная лава стекала к моей пояснице, сжигая меня желанием послать все на хрен и толкаться навстречу каждому посасыванию моей девочки.

— Черт возьми, Ники, еще движение и я превращусь в долбаный фонтан! — просипел я, чувствуя, как оргазм мучительно вытанцовывает на кончике моего члена.

Ники выпустила меня из своего рта и поднялась на коленях, располагая своё лоно прямо над моим пульсирующим стволом. Она потерлась об него, покрывая горячей влагой, и мои ноги затряслись от того, как сильно я противился желанию податься ей навстречу.

— Я не принадлежу тебе! — хрипло произнесла она. — Слышишь? Я не твоя!

— Конечно нет, принцесса. Но я твой! Весь с потрохами!

Она замерла, словно не веря мне, но затем опять обхватила меня и стала водить по своим мокрым, припухшим складкам, измываясь надо мной.

— Не люблю тебя, Рим! — наклонившись выдохнула она в моё лицо, желая наказать… — Никогда не хочу тебя любить!

— Не люби. Я могу делать это за двоих. Только не уходи. Никогда, — взмолился я.

Ники всхлипнула и стала опускаться на меня, дрожа всем телом.

— Это ничего не значит. Просто секс, — простонала она, запрокидывая голову и я, не выдержав, изогнулся с криком ей навстречу.

Пусть сейчас так. Но я сделаю все, чтобы изменить это.

Её тело приняло меня, и я, наконец, оказался в гребаном раю. Ники оперлась о мою грудь и стала скользить по моей длине, не сводя затуманенного взгляда с моего лица. Её глаза сверкали, приоткрытые губы влажно блестели, грудь подпрыгивала, и рваные движения выжимали из меня остатки разума и самообладания. И что б я сдох, если в моей жизни случалось что-нибудь лучше этого!

Я задыхался и корчился, сдерживая свой оргазм ради её наслаждения. В моей голове грохотал набат крови, каждую мышцу в теле свело до окаменения, мой член не был таким твердым никогда в жизни, и моё освобождение не просто просилось наружу, оно орало, продираясь на волю.

Ники ускорилась, и её всхлипы стали протяжными, низкими стонами, окончательно добивая меня. Её лоно стало жадно сжиматься вокруг меня, и я отпустил себя, взрываясь рёвом и изливаясь бесконечнымпотоком в её тело.

Ники, скользкая от пота и дрожащая, повалилась мне, ослепшему и оглохшему от собственного экстаза, на грудь, и я вцепился в неё, обвивая руками.

— Не уходи, Ники. Никогда не покидай меня, — хватая воздух, шептал я. — Я труп без тебя, моя принцесса. Не хочешь любить меня — не люби. Только не оставляй.

Ники всхлипнула раз, другой и разрыдалась, горько и отчаянно, отпуская свою боль, отдавая её мне. И я готов был впитывать её, вытягивая по капле из её души и тела, чтобы когда-нибудь избавить насовсем.

Доминика.

— Р-и-и-м! — зову я.

— Ни за что!

— Римман!

— Я сказал нет! Не позволю тебе превратить меня в гребаного пингвина! — рычит он из нашей комнаты.

— Римман Равьёзо, не смей ругаться при детях, сейчас же одень этот чё…красивый смокинг и выходи!