Книга Перерождение, страница 197 – Галина Чередий

Каменная насыпь моей импровизированной защиты неумолимо оседала, как кучасахара, размываемая горячей водой, и поток нашей связи снова быстро набирал силу.

– Изменения неизбежны, их время пришло, и никому их не остановить, – давление нарастало, снова начиная просачиваться в мой разум и медленно кромсая его. – Подчинись мне добровольно, и ты даже не представляешь, сколько получишь взамен.

– Извини, дорогуша, но я консервативна до безобразия. Терпеть не могу любые изменения, – огрызнулась я.

– Чуш-ш-шь! – Уже змеиное шипение, а не ласковые уговоры. – От тебя прежней почти ничего не сталось! Встанешь под мою руку – и в новой жизни будешь госпожой своей судьбы. А если нет – так и останешься никем, подстилкой, рабой для его похоти, дешевкой, недостойной и грамма уважения!

– А после этих твоих изменений я стану твоей рабой? Или ты меня щедро сделаешь себе равной?

Волна ненависти и бесконечного презрения, раскаленная и жестокая, омыла меня, и было даже странно, что мои волосы не запылали. Но хуже было то, что остатки построенной мною преграды разметало как жалкий мусор ураганом, а на моей шее сомкнулись мощные ментальные пальцы, вызывая удушье.

– Как смеешь ты даже помышлять о подобном! – загрохотало в ушах и, кажется, мой мозг после этого закровоточил. – Ничтожные зараженные создания, извращение нашей богоравной расы, никогда не будут равными нам! Презренны мои соплеменники, что смешивают свою кровь с вами, унижая и оскверняя себя навечно! Обращенные – лишь недобитое мясо!

– Но это не мешает тебе плодить повсюду это мясо, чтобы использовать его как армию, – сопротивлялась я изо всех сил и неожиданно ощутила прилив мощи извне. Была полная уверенность – это не только энергия моих связанных. Поток нашей с ней связи, это он поразительным образом подпитывал меня! Я была настолько ошарашена, что на мгновение даже позволила ей сильнее вломиться в мою голову, и едва не заорала от вспыхнувшей боли. Вот тварь!

– Всегда используй слабости своего противника, а вы и есть слабость, проказа, что подточила все стаи изнутри, болезнь, что мы любезно им всем подсовываем, и орудие, которое они сами пестуют и обучают, а мы с его помощью прикончим их. И этого уже не остановить никому! Мир принадлежит нам, чистокровным, и это наше право – жить в нем открыто и властвовать, а не скрывать поколениями свою сущность от жалких людишек, чей удел определен быть добычей!

Да уж, тут все совсем-совсем запущено, и дамочке однозначно надо поработать над управлением гневом и методами агитации в свои ряды. А еще не слишком увлекаться, когда волна от осознания собственной значимости так подхватывает и несет. Терять бдительность, когда держишь кого-то за горло и медленно взрываешь его мозг, не стоит.

Действуя на чистом инстинкте, я рванула поток нашей связи на себя и тут же получила неудовольствие лицезреть не только наглые глазюки мозгоклюйки, но и всю ее, можно сказать, во плоти. Воспользовавшись замешательством, я схватила ее шею, в ответ на фантомное сжимание моей, и сдавила что есть мочи. Сдохни, сволочь! Буквально какую-то секунду я ощущала реальность нашего убийственного контакта, а потом меня тряхнуло, выбрасывая из сна.

– Пупс! Стоп! – хрипел уже слегка посиневший Риэр, верхом на котором я сидела, душа его с остервенением.