Книга Первый Феникс, страница 185 – Анна Гращенко

Марсель попыталсячто-то сказать, но из горла вырвался лишь мокрый хрип.

– Что, друг, что? Скажи мне на ухо, давай.

Григорий склонился к генералу и похлопал его по плечу:

– Давай, говори, дружище.

Марсель с трудом выдохнул слова.

– Ты врешь! Нет, я не верю. – Мужчина погрозил ему испачканным в крови пальцем. – Я не куплюсь на твою ложь, ха-ха, ну уж нет.

Генерал издал слабый крик, глядя за спину Григория.

– Что? Да, точно, я совсем забыл, зачем мы тут. Кис-кис-кис, – позвал он громко. – Ох, Марсель, она такая хорошенькая, знаешь. Эта девочка-феникс. Просто чудо как мила и при этом решительна – кто бы мог подумать, что в таком крошечном болезненном котеночке есть хоть какая-то сила.

Генерал снова замычал, глядя через плечо мужчины.

– Но сила-то есть, – продолжал тот, – и она нужна мне как воздух. Это последняя надежда, понимаешь? Нет, не мне, я уже утомился от житья на этом свете, но перед тем, как уйти, мне обязательно нужно, чтобы…

Он договорил. Но слов не было слышно за треском костей и рвущейся плоти: две огромные костяные руки вошли в верхнюю часть его спины и вышли из живота.

– Я же говорил, – шепнул Гадюка, выглянув из-за памятника, – что нужно просто подождать.

* * *

– Что это означает?

Глеб протянул Лизе развернутого журавлика, на котором обычной шариковой ручкой было написано «Глеб Анатольевич Майоров, майор-охотник первого охотничьего отряда».

– Это мои имя и звание, какого хрена?

– Дай посмотреть!

Девушка вырвала промокшую бумажку из его рук.

– Вот, смотри! Видишь? Тут прокол! Да ты не понимаешь, что ли? Это твое проклятье!

– Нет, не понимаю. – Он безвольно мотнул головой и потянулся к следующему журавлику.

– Глеб, посмотри на меня, Глеб. – Она обхватила его лицо. – Мы сможем снять наши проклятья. За нами никто больше не будет стоять. И не нужно оборачиваться – джинн соврала, наверняка соврала. – Лиза судорожно кивала. – Тут должны быть и остальные имена.

– Хорошо, – прошептал охотник одними губами и, резко высвободившись из ее рук, развернул другой лист.

– Г-глеб… – Она неуверенно тронула его за плечо. – Что с тобой, это же хорошие новости…

– Лиза, – сказал майор строго, – ему больно. Ищи заклятье и имена. Все остальное потом.

Она хотела что-нибудь сказать, что-то сделать – Глеб только что на ее глазах разбился на мелкие куски и собрался вновь всего за минуту, но она прекрасно понимала, что охотник на пределе. Почти все, кого он знал, умерли за последние несколько дней. Почти все, в чем он был уверен, оказалось ложью. На место логике и отточенному мастерству охоты встали другие миры, другие существа, другие враги. Он бы сдался – возможно, ему даже хочется этого, но сознание хватается за внутреннюю основу – охотничий стержень. За ту единственную деталь души и характера, которая отличает обычного человека от охотника. Только сейчас она увидела этот стержень явственно и четко: на него была нанизана скорбящая, ввергнутая в ужас душа, он позволял ей держаться, жить и действовать.

Лиза молча развернула следующего журавлика.

Они разворачивали десятки перепачканных в черной жиже листков. Все пустые.

– Нам повезло, что ты спаслась, – вдруг сказал Глеб глухо. – И что нашлась.

Его пальцы ловко расправляли бумажные крылья.

– Скорее мне повезло, – неуверенно отозвалась Лиза.