Книга Первый Феникс, страница 169 – Анна Гращенко

– Значит, мы сможем загадать, например, чтобы те охотники отвалили, да? И чтобы Маринка вернулась, и чтобы фениксы все схлопнулись?

– Глеб, – Лиза резко повернулась и уперлась в него едва ли своим взглядом: ее глаза стали темнее и спокойней, – у всего есть своя цена. И у желаний тоже, даже у самых простых. Поэтому мы загадаем лишь одно желание и зададим два вопроса. Цена не обрадует никого из вас.

– Потому что она в евро? – Майор нервно сглотнул.

Девушка не ответила, снова молча уставившись на растущую паутину трещин, а охотники испуганно переглянулись: они наконец поняли, что она имела в виду под ценой.

Трещины покрыли уже всю поверхность саркофага, треск усилился, и наконец несколько осколков упали наземлю. Через мгновение из разлома вырвалась тонкая девичья рука. Она очень быстро начала обламывать края дыры, расширяя ее, и вскоре девушка смогла полностью выбраться. Она рухнула на землю лицом вниз, ослабевшая и бледная. За ней стоял пустой саркофаг.

– Быть не может… – выдохнул Юра, на ватных ногах подойдя к границам рисунка, пока тоже не столкнулся с невидимой преградой. – Откуда она здесь?..

Вася не шевелился, до боли раскрытыми глазами упершись в пытавшуюся встать девушку: та выглядела меньше, тоньше, слабее, будто долгое время голодала. Она с трудом уперлась ладонями в землю и приподнялась. Бледно-светлые, почти серые волосы закрывали лицо.

– Даша? – едва слышно прошептал полковник.

Девушка съежилась:

– Я исполню три ваших желания.

Глава 20

Все тайное

Абдибакыт все еще чувствовал едкий запах газа, пропитавший одежду и кожу. Он лежал, уставившись в белый потолок и ни о чем не думая. Горло саднило, хотелось откашляться и выплюнуть то, что в нем застряло, но мужчина не шевелился. Он уже знал, что за ним пришли, слышал их шаги, чувствовал их запах. Оттого горло саднило еще сильнее. Казах медленно поднял руку над головой и уставился на длинные тонкие пальцы. Мозоли темными пятнами покрывали подушечки и ладонь, кровь под заусенцами засохла, ногти черны от машинного масла. Если это так и он должен умереть – хорошо. Казах резко опустил руку, пальцы сомкнулись на шее. Вырвать, нужно вырвать то, что внутри. Кожа побелела и натянулась, комната вздрогнула от хриплого вскрика и хлюпающего хлопка. Большой палец погрузился в плоть, по шее заструилась холодная кровь.

– Какой упертый, – протянул высокий рыжеволосый мужчина.

Он стоял на пороге, облокотившись о дверной косяк и с интересом глядя на казаха. Широкоплечий, одетый в темно-серый пиджак, идеально подогнанный по фигуре. Белоснежные манжеты застегнуты золотыми запонками. Галстук-бабочка, натертые до блеска ботинки. Мужчина выудил из кармана мягкую пачку дешевых сигарет, вытряхнул одну, зажал между зубами, но прикуривать не стал.

– Знаешь, это действительно вредно, – усмехнулся он. – Но мне кажется, так я внушительней выгляжу. Как-то посолиднее, что ли, а?

Казах в панике попытался сжать пальцы, но рука не слушалась.

– Константин, –позвал мужчина. – Помоги гостю столицы. Я мог бы сам, но новая рубашка, вы понимаете.

Он снисходительно улыбнулся, протягивая долговязому парню в потрепанном мундире сложенную в несколько раз бумажку.

– Я уже все подготовил, просто сделай, ну, – он наигранно и смущенно потупил взгляд, – это. Давай-давай, я пока прогуляюсь. Позови, когда закончите. Хотя, – его лицо разрезал хищный оскал, – думаю, и так услышу.