Книга НИИ ядерной магии. Том 3, страница 222 – Анна Гращенко

– Поняла.

Она положила руки Роману на плечи, готовая применить силу, если понадобится. Краем глаза Аметист Аметистович заметил, как лёгкий туман потянулся к телу и обвил ноги и туловище. Он скривил губы и нехотя проговорил:

– Голову тоже.

Сразу две пары призрачных рук тут же показались рядом с ушами и лбом. Он поднял взгляд и снова встретился лицом к лицу с призраком, чья улыбка тянулась через всю голову, будто глубокий порез. Аметисту Аметистовичу не очень нравилась такая помощь, но деваться было некуда. Он прикусил щёку изнутри и обратил всё своё внимание на рану на голове Романа.

– Люба язва, – проговорил он, чувствуя, как волшебство проходит через его тело и тянется к ране, вытягивая из неё осколки, песок и другие частички, которых там быть не должно.

На это ушло больше минуты, но Аметист Аметистович сохранял спокойствие. Волнение и нервы увеличивают затраты магических сил на каждое заклинание, а ему предстояло много колдовать, каждая частичка магии была на вес золота. Когда рана оказалась чиста, он вдохнул поглубже и сказал, зная, что следующее заклинание отнимет у него как минимум две трети сил:

– Дублия животь.

Рана по-прежнему была серьёзной и смертельной, потому заживление шло медленно. Сначала восстановились ткани мозга, пострадавшие от удара, затем медленно начали срастаться трещины в черепе. Не дожидаясь их полного заживления, начали стягиваться скальп и мышцы на виске. Аметист Аметистович параллельно чувствовал, как по капле утекает подаренная Роману жизнь, те заветные три минуты. Он мог бы открыть переход на поле и собрать ещё, но на это нужно время, причём довольно много. Лучшим их шансом было успеть вытянуть Романа с того света, пока отсчёт магического таймера не завершился.

Когда самые опасные участки раны были закрыты, Аметист Аметистович пустил маленькую фиолетовую искру, которая начала бегать по телу Романа, выискивая другие повреждения. Их было предостаточно: два сломанных ребра, трещина на лопатке и множество ссадин да пострадавшие из-за утопления лёгкие, но ничего более смертельного, чем рана на голове. Это вселило в Аметиста Аметистовича робкую надежду, которой, в целом, он не давал разгулятьсяраньше времени. Он чувствовал, как его силы иссякают, потому что для заживления самых острых очагов понадобилось даже больше магии, чем он рассчитывал. Всё это время призрак, что держал голову Романа, смотрел на Аметиста Аметистовича, не отводя взгляда и не моргая. Улыбка его всё так же была широка и походила на акулью пасть. И время от времени он обращался к мужчине, не шевеля губами. Казалось, Жанна не слышит его слов, либо игнорирует, потому что никак на них не реагировала. Призрак с особым усердием тянул все шипящие звуки, будто был огромным змеем, готовым заглотить Аметиста Аметистовича целиком.

– Врёш-ш-шь, не уйдёш-ш-шь, – говорил он и замолкал на время. Потом снова говорил: – С нами будеш-ш-шь с-с-счастливым.

Физического вреда эти речи не приносили, но чем меньше становилось у Аметиста Аметистовича сил, тем сложнее было на них не отвлекаться. Концентрация терялась, и заклинание мгновенно начинало сжирать ещё больше энергии.

– Трус-с-сиш-ш-шь з-з-зачем-то?

– Да замолчи ты! – бросил он в какой-то момент, не выдержав.

– Не з-з-замолчу. Ты мне нравиш-ш-шься.