Книга Замок серебряной розы, страница 146 – Анна Снегова

Его голос завибрировал на шее.

- Непослушный Лягушонок… хватит со мной спорить. Я же говорил, что кое-что тебе припомню. Так что сейчас не возмущайся.

До меня не сразу, но дошло, что он мне там собирался припоминать. Как я заставила его вылечить синяк от кулаков Орвика. Ричард платил мне той же монетой - ведь он тоже за меня переживал. Так что теперь настала моя очередь терпеть принудительное лечение. И судя по всему, никакие возражения не принимались.

Потому что поток синих искр вплавился в кожу, и я крупно вздрогнула всем телом.

Это было как нырнуть в горячую ванну после того, как долго мёрзнешь. Каждая мышца блаженно расслабилась. Я перестала дрожать. И вместо этого…

Боль отступила, вместо нее накатило наслаждение. Острое, невыносимо сладкое, упоительное.

Пытливый чёрный взгляд в мои распахнутые от удивления глаза.

И новый толчок.

Подвеска снова задевает мои губы.

Я закрываю глаза и вся отдаюсь ощущению неимоверной полноты и целостности, которое лишь усиливается с каждым новым движением, которое всё быстрее и быстрее разгоняет кровь в моём теле.

Судорожно сбитое дыхание быстро становится стоном, напряжение – растаявшей мягкостью и податливостью, деревянная скованность в каждом уголке моего измученного организма – яростным стремлением стать ещё ближе, как можно ближе, податься навстречу, поймать ритм.

Ричарду не надо спрашивать, как я и прошла ли боль. Всё моё тело – как разбуженное после долгой зимней спячки растение, в котором движение жизненных соков весной вызывает бурный рост и непреодолимое стремление стать как можно ближе к солнцу.

Переплетая наши пальцы, он вдавливает их в камень.

Где-то там, на краю безумия, я с восторгом ощущаю, как выдержка и осторожность изменяют моему мужчине. Как он стремительнотеряет остатки сдерживающих мыслей о том, что у меня же первый раз, и со мной надо как с трепетной фиалкой, или хрустальной вазой, или что он там себе вообразил…

Потому что меня сейчас не нужно беречь. Я хочу сжигающего дотла огня из недр вулкана. И я его получаю сполна.

Мы отталкиваемся от берегов вместе и теряем ощущение времени и пространства, я твёрдо уверена, что сейчас мы оба уплываем куда-то за грань безумия - словно мы потеряли границы меж нашими телами и я откуда-то знаю, что чувствует в этот момент мой мужчина.

Кажется, под нами плавится камень.

Я не могу найти другого объяснения, потому что определённо то, на чём лежу сейчас – оно мягкое, как тёплая глина, и начинает принимать форму моего тела. Что не может не радовать, потому что иначе, учитывая ту голодную ярость и мощь, с которой вбивается в меня Ричард, лечить бы мне множественные переломы в самых неожиданных местах.

Но потом что-то вдруг коснулось моей ноги – как-то странно. Такое… прохладное прикосновение, что было странно вдвойне.

И не то, чтобы я отвлеклась от процесса – тут отвлечёшься, как же! – но не заметить было трудно.

Правда, в этот момент Ричард вспомнил, что давно не проверял, как там мои комплексы по поводу груди, и моё внимание снова как-то само собой расфокусировалось.

Но всё-таки, реальность оказалось трудновато игнорировать, когда витой бледно-зелёный стебель оплёл мою левую руку, бессильно откинутую на камне. Выпустил мелкие узкие листки в серебристой опушке. А потом и крупные полупрозрачные бутоны. Которые в момент особенно острой волны моего наслаждения распахнулись пышными серебряными лепестками – собравшими и отразившими рассветные лучи.