Книга Замок серебряной розы, страница 108 – Анна Снегова

- Чьим законам? – рассмеялся змей. – Низ-з-зменной толпы, с-с-стада овец без магических способностей. Всё предназначение которых лишь с том, чтобы их стричь – или пожирать, в зависимости от того, чего хочет выс-с-сшее существо, у ног которого они пас-с-сутся.

- Как хорошо, что овец обычно охраняют псы. А ты не пастух, что пасёт стадо – нет. Ты – голодный шакал, который бродит вокруг в ночи. И бежит обратно в ночь, поджав трусливый хвост, стоит псам бросится за ним в погоню.

Я дёрнулась назад, когда острые зубы клацнули в считанных дюймах от моего лица.

- Ты с-с-скоро узнаеш-ш-шь, что бывает с маленькими девочками, которые забрели в одиночестве в мой лес-с-с-с!..

- Это всё не по-настоящему! – выкрикнула я прямо в оскаленную морду. – Моё тело тоже сейчас не здесь! Только мой разум! Он, как и ты, заперт в этой клетке без решёток. Но в отличие от тебя, мне есть куда вернуться!

Да, теперь я поняла. Дориан сумел схватить мой разум, когда я перемещалась. Вернее – убегала… Весь вопрос в том, где сейчас на самом деле находится моё тело. И как в него снова попасть.

Змеиное тело вспыхнуло алыми рунами по всей длине. Сияние зловещим багряным ореолом окутало глазницы змея, растекаясь всё дальше.

- Реальнос-с-сть… что есть реальность, крош-ш-шка? Реально то, во что верит наш разум. Какое мне дело до того, что сейчас-с-с-с с твоим телом, если разум в моём полном рас-с-с-споряжении?

Я больше не могла отвести глаз.

- И поверь, нам будет вдвоём очень вес-с-с-ело здесь… Я вес-с-сь трепещу в предвкушении! Даже не знаю, с-с-с-с чего начать… С-с-с-столько вариантов, и вс-с-се такие вкус-с-с-сные… Я не стану торопиться! У нас-с-с впереди целая вечнос-с-сть вдвоём…

Меня охватывает отчаяние.

Я уже чувствую мерзкий привкус мыслей Дрейка. Это как грязная вода, в которую погружаюсь всё глубже. Она пытается испачкать, осквернить то, что я берегла как самую большую драгоценность,что хотела подарить единственному во всех мирах человеку, которого любила.

Его прикосновения должны были стать единственными… Но эту вероятность несбывшегося будущего я оставила позади навсегда.

На мои губы легла горькая улыбка.

Смерть так близко – нет, муки, большие, чем смерть! – а я не могу думать ни о чём другом, кроме своего глупого раненого сердца. Кроме мечты, которая развеялась, как ветер развеивает песок из разбитых песочных часов.

Змей застыл, рассматривая меня, слегка склонив шипастую голову и мерно покачиваясь в гипнотическом танце – кажется, ему было любопытно.

А меня раздирала боль, намного большая, чем та, что он бы смог когда-либо причинить.

Я пыталась – изо всех сил пыталась сосредоточиться. Я должна думать сейчас не об этом, чтобы найти выход. Мысли не желали подчиняться. В них, настойчиво и необоримо прорастали, как ростки сквозь каменные плиты, воспоминания. Улыбки, взгляды, прикосновения. Разговоры, встречи, мечты. Всё, чем я надеялась, будет наполнено моё будущее – но что навсегда осталось теперь в прошлом.

С краешка ресниц сорвалась слеза и медленно покатилась по щеке. Я не могла её стереть. Змей смотрел на эту слезинку так, будто не он меня гипнотизирует – а эта крохотная солёная капля загипнотизировала его. Но очень скоро ему надоест и он приступит к совершенно другим развлечениям.

Эта слеза должна быть последней, которую ты прольёшь – шепчут голоса в моей голове.