Книга Измена: (не) прощу дракона, страница 96 – Екатерина Семенова

— Войдите! — разрешила я, и в комнату зашла Милли с большим букетом бордовых лилий и конвертом размером с лист писчей бумаги. — Откуда это?

— Принесли тебе, — удивлённо разъяснила Мелисса. — Какой-то молодой человек передал, наотрез отказался говорить от кого, откланялся ибыл таков.

Я взяла конверт и повертела в руках — ничего, никаких надписей.

— Пусто, — я растерянно посмотрела на Милли.

Она поставила цветы на туалетный столик, и мы озадаченные склонились над ними. Визитной карточки в букете не было.

— От Флориана? — предположила она.

— Нет, точно не от него. Он не любит лилии и никогда мне их не дарит.

— А от кого? У тебя есть поклонник? И ты скрывала от меня?!

— Что ты! Нет! Какие поклонники?

Я аккуратно открыла конверт. Внутри оказалась небольшая картина — юная красавица весело скачет по лужам под проливным дождём и яркими лучами солнца, выглянувшего из-за туч. От полотна так и веяло счастьем и летним теплом.

Я расплылась в улыбке, перевернула картину, и на обратной стороне мы увидели надпись красными чернилами: «Даже в сложные времена не теряйте искорку беззаботности. Даже в сильный дождь помните — солнце вернётся. Ваш друг И. Т.».

— Иджен! — обрадовалась я.

— Что бы это значило? — Милли нетерпеливо забрала у меня картину, рассматривая со всех сторон.

Я только пожала плечами.

— Не знаю, но обязательно закажу для картины багет и повешу в мастерской! Ни за что с ней не расстанусь.

На следующее утро Милли забрала детей и уехала до вечера проведать дом и Стефана — его не отпускали дела, поэтому он не мог сам навестить семью.

Я слонялась из угла в угол, даже шить не хотелось. Чувствовала себя не очень — уже несколько дней знакомо ныл живот, но кровь всё никак не приходила. Впрочем, такое случалось и раньше. «Опять задерживаются», — злилась я. Чтобы как-то развеяться, пошла перебирать свой гардероб — давно пора выкинуть самые скучные наряды.

Я разглядывала платья. «Чёрное и это чёрное, их заставила купить леди Дасия. Это чёрно-жёлтое и это жёлто-чёрное тоже куплено по её указке. А это белое с серыми вставками и воротом под горло леди Дасия великодушно подарила. Святые небеса, какое унылое зрелище! И ведь я слепо слушала эту женщину. Как же глупо было думать, что Флориан больше любит меня, если я тщательно соблюдаю эти надуманные правила в одежде. А ведь ему совершенно не было дела, как я одеваюсь. Его больше интересовало, как я раздеваюсь».

Среди этого вороха мелькнуло моё красное платье. «Как же я по тебе соскучилась!» Я любовно провела пальцами по гладкому атласу, мягким пёрышкам лифа. Не утерпела: желание снова нарядиться в это алое безумие, почувствовать отголосок того триумфа, что я испытала в нём, стало почти непереносимым. Я сняла с крючков платье, надела и… оно мне оказалось мало, с трудом зашнуровывалось на талии. Догадка пронзила меня молнией. Через внутреннюю дверь я бросилась в спальню, расшвыривая вещи, искала измерительную ленту. Уж свои параметры я знаю, наизусть выучила пока платья себе шила. Руки тряслись, когда я разворачивала ленту и измеряла живот. Результат меня обескуражил. Попыталась вспомнить, когда же в последний раз приходила кровь, и по телу прошла дрожь. Я прислонилась к стене, вжав голову в плечи, и медленно сползла на пол. В голове теперь билась только одна мысль: «Беременна…» Пересчитала дни ещё раз, и ещё. Выходило, что ночь, когда Флориан решился рассказать о причинах своей измены, та нежная страсть, случившаяся между нами, не прошли бесследно.