Книга Одержимость Фенрира, страница 66 – Анна Снегова

Я теперь не могу жить так, как жила раньше.

В моих руках бьётся чужое сердце.

Глава 24

А серебряный волчий зрачок всё смотрит в тоске – так, словно пытается запомнить каждую деталь моего облика, чтобы вспоминать, когда уйду навсегда. И беззвучный вой продолжает дрожать в моих ушах на душераздирающей ноте.

Пытаюсь заглянуть внутрь себя. Пусть сердце снова подскажет правильный выбор. Давай, Нари! Решай. Только от тебя сейчас зависит решение. Волк для себя уже всё решил. Для него на первом месте – твоё благополучие, пусть и понимает он сейчас его совершенно превратно. Так, что готов свои желания и даже свою жизнь принести в жертву. Больше он давить не будет. Теперь за обоих решаешь только ты.

От осознания всего груза ответственности подкашиваются ноги и в горле пересыхает. Дрожь по телу. Не так часто люди встают перед необходимостью сделать выбор, от которого зависит не только вся твоя жизнь, но и судьба другого человека. А может… даже не только одного. Как он там сказал? Только я могу ему детей родить? Ох, мамочки…

Снова закрываю глаза и пытаюсь успокоить дыхание.

Пытаюсь заглянуть в своё сердце.

И то, что там вижу…

Там столько любви и нежности, от которых я задыхаюсь. И умираю от желания их разделить.

Открываю глаза.

Нет, Волк! Больше ты у меня выть по крышам не будешь.

Делаю шаг.

В глазах Фенрира появляется паника.

- Что ты делаешь? Не подходи ко мне… Я же чудовище… Тебе нельзя сейчас ко мне приближаться! Ты неужели не поняла…

Обратный путь к нему я прошла намного быстрее. Так быстро, что даже не заметила. Меня несло, как на крыльях. Больше не было чувства, будто к ногам привязаны чугунные гири.

Кладу ему руки на плечи.

Он вздрагивает всем телом от моего прикосновения. Смотрит снизу вверх недоверчиво. Не шевелится и кажется, даже не дышит.

Понятия не имею, что сказать. И решаю, что это совершенно не важно. Буду теперь говорить всё, что в голову взбредёт. Мы уже намолчались. Чуть было не домолчались до нехорошего.

- Хочу спросить. У оборотней все дети умеют волчатами становиться, или как это происходит?

Он заторможенно отвечает, по-прежнему глядя на меня, как на привидение. Словно не верит, что я всё ещё здесь.

- Только первенец мужского пола…

- Хм… ясно. Интересно как!

- Зачем ты мне душу травишь? – тихо спрашивает Фенрир, глядя на меня с глухой тоской.

Улыбаюсь смущённо.

- Даже не думала. Мне просто интересно. Я так, на будущее. Чтоб понимать, к чему готовиться.

И вот тут до него, наконец-то, доходит.

Дрогнувшие ресницы. Серебряный взгляд впивается в мой. С такой безумной, недоверчивой надеждой, что мне приходится закусить губу, чтобы спрятать улыбку. Ещё подумает, что над ним смеюсь. Хватит на сегодня недопониманий. Нам теперь надо неторопливо, как по тонкому льду. Осторожно. Выверяя каждый шаг. Только главное, чтоб друг к другу.

Медленно поднимает руки и осторожно берёт меня за талию. Больше не сжимает до боли, как раньше. Как будто боится лишний раз прикоснуться. Мне даже жалко стало, и я поняла, что немного скучаю потому пьянящему ощущению слабости и беспомощности в могучих руках. Но так тоже хорошо.

Он замирает, ждёт, наверное, моего протеста. Но я не шевелюсь. Разрешаю.

Фенрир уточняет:

- Может, я сошёл с ума… и мне всё кажется… если так, будет совсем жестоко. Поэтому лучше сразу скажи, как есть. Ты что, остаёшься?