Книга Невидимый враг, страница 132 – Анна Снегова

У меня уже голос дрожит и слёзы подбираются — непрошенные, горькие.

Барс тяжело дышит мне в шею.

Но постепенно успокаивается.

Я знаю, что он меня услышал. Всегда слышал. Наверное, за это тоже я его так люблю.

Оборот прекращается, под моими ладонями снова пушистый серебряный мех.

Мэй смотри на меня сочувственно, но ничего больше не может сделать. Если мой брат что-то решил, его кувалдой не перешибёшь. Арн подходит ближе, смотрит пристально на Зора и кидает свысока:

— А теперь слушай внимательно, кот! Я пойду с вами и сам прослежу,чтоб ты благополучно пересёк Завесу. И так же благополучно убрался подальше. А моя сестра… останется на границе. — добавляет с нажимом.

Под моими ладонями напрягается тело гигантского барса, становится каменным. Он не издаёт больше не звука, но это напряжение звенит в воздухе, я чувствую его всей кожей.

Так же, как и тупую боль в сердце, вонзившуюся в него подобно тупому кинжалу.

В этот раз и правда всё. В этот раз он и правда уйдет.

— И вот ещё что. С этого момента ты в комнате Ивы ночевать не будешь. Бегом марш в сарай, и это моё последнее слово.

Он крепче сжимает пальцы на рукояти меча.

И я буквально силой заставляю упирающегося котика последовать приказу, нашёптывая в ухо, что он должен слушаться, хотя бы ради меня. Пока брат добрый. Кот останавливается всеми четырьмя лапами через каждые два шага. И я знаю, что борется с собой… но я продолжаю горячо упрашивать и он, кидая неподвижные серебряные взгляды на слёзы на моих ресницах, всё-таки повинуется мне.

Брат выставляет у сарая караул. И у моей двери. И под окном тоже.

Я понимаю, он догадался обо всём, что мой зверь — на самом деле человек и может оборачиваться по своему желанию в любую минуту. И скорее всего даже знает о нём намного больше, чем я. Но конечно же, мне ничего не скажет.

Всю ночь до самого утра не могу заснуть. Непривычно так — в одиночестве, без сильных рук, обнимающих меня во сне.

Но я терплю. Надо привыкнуть — теперь все ночи будут проходить так…

Рассвет встречаю, закрыв ладонями лицо, и свернувшись клубком на своей половине постели.

Сегодня… сегодня всё закончится.

К утру я совсем замёрзла. Разбитое окно в моей комнате ещё не успели починить. Да и стекло с пола я не стала собирать — не было сил. Ни на что не было сил, я сама была разбита внутри на такие же острые, окровавленные, хрупкие осколки.

Холодный рассвет. Солнце мешает розовые и лиловые оттенки в небе, как будто готовит потрясающей красоты холст, на котором напишет картину нового дня. На горизонте сине-белой рамой — горы Таарна.

Отсюда кажется — совсем близко, рукой подать.

Но идти будем весь день, до самого вечера.

Арн уже ждёт на пороге. Собранный, суровый. Окидывает меня быстрым взглядом. Я отворачиваюсь, чтобы на этот взгляд не отвечать.

Вслед за мной на высокое крыльцо выходят ещё двое.

Гордевид смотрит не на меня — смотрит в небо. Принюхивается к чему-то, поглаживает бороду.

— Готов? — спрашивает его Арн.

Старик улыбается, лучики-морщинки разбегаются на загорелом лице.

— Нет уж, я с вами не пойду! Вы сами должны разобраться, втроём. А я, пожалуй, подожду. Во-первых, обещал тебе жену твою и малышей покараулить. У мальчишек больно способности магические занятные, любо-дорого понаблюдать. Решил уже, которого из них мне в ученики отдашь?