Книга Искушение Фрейи, страница 119 – Анна Снегова

Воины разбиты на пары, поединки идут один за другим. Победители сражаются между собой. Затем победители этого уровня – снова… и так до тех пор, пока на арене не останется кто-то один.

Затаив дыхание, замерев на самом краю скамьи и вцепившись в её край пальцами, позабыв обо всём на свете я жадно слежу за сражением.

Всё во мне поёт от восторга. Теперь я понимаю, чему посвящён Праздник. Красоте человеческого тела и торжеству человеческого духа. Смелости и стойкости. Благодарности небесам родной страны, которая вскормила всех этих доблестных своих сынов. Благодарности своему народу, который громкими криками и смехом подбадривает каждого, кто выходит на песок. Это единение всех, кто пришёл сюда в эту лунную ночь – вот что такое Праздник в Таарне.

Я поневоле захвачена общим порывом.

Я точно так же, как все, встречаю восторгом победителей и сочувствую проигравшим. Моя кровь бежит быстрее от звона мечей и криков взведённой толпы. Здесь никто не дерётся насмерть. Но даже если ранит другого, победитель протягивает руку проигравшему, чтобы помочь ему подняться с алого песка.И я уверена, что шрам, полученный на Кошачьей лапе, каждый из них будет нести с гордостью. Смотри, Таарн! На своих гордых сыновей, что славят тебя сталью и кровью.

Я понимаю, что тоже хочу быть частью этого мира. Я никогда ещё не чувствовала себя такой живой.

А ещё… моё глупое сердце замирает каждый раз, каждый чёртов раз, как чужой клинок пролетает в опасной близости от одной широко улыбающейся физиономии. Конечно же, этот дурак не стал надевать шлема, как его противники. Бравируя своей ловкостью, он подобно воде утекает от движений чужого оружия. В самый неожиданный момент нанося один-единственный, но мощный удар.

Каждый его бой заканчивался быстрее, чем местные барышни, ахая и охая, успевали как следует налюбоваться.

Кусая губы, я понимала, что соперников у Мэла остаётся всё меньше и меньше. И всё чаще, вместо того, чтобы следить за действием противника, мой синеглазый идиот ловит в толпе мой взгляд. Мне хочется подойти и самой врезать ему как следует, чтоб не отвлекался.

Почему-то с каждой его победой напряжение во мне закручивается пружиной всё туже и туже, так, что становится сложно дышать. Как будто в момент, когда он останется один на раскрашенном алым песке, случится что-то, чего я невольно жду весь этот вечер. Слишком много недосказанного, от чего звенит воздух вокруг меня. Слишком много недосказанного, чем искрится смеющийся синий взгляд.

И в конце концов, случается то, в чём было трудно сомневаться.

Второй сын Вождя Таарна, тяжело дыша, но по-прежнему улыбаясь во все тридцать два, остаётся посреди арены в гордом одиночестве. Его последний противник, коренастый светловолосый парень из клана Вепря, хлопнув его по плечу, уходит с Кошачьей лапы, прихрамывая.

Перекрикивая шум толпы, над ареной раздаётся низкий голос Вождя.

- По традиции я обязан спросить. Нет ли больше в Таарне смельчаков, чтоб сразиться? Или я объявляю победителем своего лоботряса?..

Крики стихают. В толпе воцаряется заинтересованное молчание. Я неловко ёрзаю на скамье. Что за глупости? Если бы такие желающие были, они бы вышли ещё в самом начале. Арс бьёт кулаком в бок Деймона, когда тот попытался было открыть рот. Надувшись, подросток остаётся на месте.