Книга Сердце Вьюги, страница 42 – Маргарита Дюжева

— Мне не привыкать.

Она отвела меня в самый крайний дом, расположенный по правую руку от Главного.

Крыша там была низкая, входная дверь – тоже. Мне даже пришлось пригнуться, чтобы не влететь лбом в косяк.

Внутри веяло прохладой и стоял сумрак. В небольшой квадратный коридор выходило шесть неказистых дверей, на которых скакали тени, отбрасываемые масленой лампой, уныло свисавшей с потолка.

— Занимай любую. Здесь все свободно, — разрешила Варра, и я, недолго думая, толкнула ближайшую дверь.

За ней скрывалась крохотная комната с узким окном и земляным полом, укрытым циновками. В углу валялся тонкий матрас.

— Ты не смотри, что здесь так…неуютно. В нашу Обитель разные люди приходят. Иногда хорошие, иногда плохие. Этот дом как раз для вновь прибывших. Если докажешь, что достойна оставаться среди нас – тебя переведут в соседний. Там и комнаты большеи окна шире. Продержишься год и проявишь себя – перейдешь еще ближе к центру. Поняла?

— Да как не понять, — я бросила вещи возле порога и прошлась по своим новым владениям. Пять шагов в длину и столько же в ширину…

— Я распоряжусь чтобы к купальне принесли свежее платье, — с этими словами она ушла.

Оставшись одна, я потрогала матрац – жестковат. Ну хоть не вонял и на том спасибо. Подушка тоже вроде чистая.

Несмотря на нищенскую обстановку, грязи не было. Даже окошечко и то поблескивало чистым, хоть и местами поцарапанным стеклом.

В комнате решительно нечем было заняться, поэтому я отправилась на задний двор, сгорая от желания поскорее смыть с себя горькую пыль дорог.

Варра не обманула. Там и правда была уличная купальня. Под навесом стояли бочки с холодной дождевой водой, а на крыше грубо сколоченной кабинки, виднелся чан, подогреваемый солнцем.

На лавке меня уже ждало аккуратно сложенное платье, отрез старой, дырявой, как решето, ткани для обтираний, кусок мыла и колючая мочалка. Но больше всего я обрадовалась простым сандалиям с тонкими ремешками – в таких не жарко будет и удобно.

Мылась я долго, тщательно терла себя, отскребая дорожную грязь. Мылилась, смывалась, пока не спохватилась, что всю воду на себя солью и другим не оставлю. Впрочем, внимания на мою помывку никто не обратил, как и на меня саму, когда я, намытая и посвежевшая, не скрывая любопытства обходила небольшое поселение.

Женщины занимались своими делами – кто-то полол огород, кто-то стирал, кто-то чинил одежду. Завидев меня, они приветливо улыбались, будто знакомы мы были уже давным-давно, и никто не задавал вопросов.

Когда солнце опустилось ниже, озарив багряным воды Красной Реки над островом пронесся громкий звон колокольчика – так приглашали к ужину, и я отправилась в трапезную вместе с остальными.

Было странно, было непонятно, и в тоже время, наверное, в первые за всю жизнь я чувствовала себя на своем месте.

И когда утром меня разбудили громким «подъем» и графином ледяной воды, вылитым на голову, я не закричала и не рассердилась, а просто сладко зевнула и улыбнулась.

Мне здесь нравилось.

Три года спустя

Праздник в честь дня Весеннего Равноденствия удался на славу.

В главном замке императорского дворца горели тысячи свечей и играла музыка. Изящно кружили по центру красивые пары, слышался смех и легкий перестук каблуков.

Однако танцевали далеко не все. Кто-то предпочитал неспешно прогуливаться по периметру зала, меняя как собеседников, так и темы для разговоров, кто-то пасся возле столиков с легкими закусками и бокалами, наполненными до краев.