Книга Сердце Вьюги, страница 24 – Маргарита Дюжева

И вот она здесь. Меж двух слабых сосен, сиротливо жмущихся друг к другу. Кругом лишь снег, сумрак и угрюмое завывание ледяного ветра.

И все же старая Бри чувствовала, что она здесь не одна. Длинной палкой, которая верно служила во время прогулок по лесу, она принялась прощупывать ближайшие сугробы, и в одном из них наткнулась на что-то твердое.

Тогда, опустившись на колени, она принялась разгребать снег, и вскоре увидела темный край походного плаща. Потянула за него, но он не поддался – почему-то был слишком тяжелым. И лишь раскопав еще больше Бри поняла почему.

В плащ был кто-то завернут. Кто-то уже ступивший одной ногой за теневую грань. Серебристая паутина жизни была столь блеклой, что ее едва удавалось рассмотреть.

— Потерпи, милый, потерпи, — тихо запричитала старуха, — я помогу.

Старой Бри пришлось непросто.

Пока она раскапывала голову, снег норовил заново засыпать ноги. Тяжелые меховые варежки то и дело норовили сползти с рук, а поясница, давно уже отвыкшая от таких наклонов, предательски ныла.

Однако женщине не остановилась. Она разгребла свою страшную находку, потом вытащила из кармана моток веревки, который всегда носила с собой на непредвиденный случай. Один конец обмотала себе вокруг талии, второй привязала к петле на черном плаще. Потом смахнула с указательного пальца одной ей видимую белесую нить и пустила ее по веревке, чтобы своими силами поддержать бедолагу, попавшего в беду.

Самым сложным оказалось сдвинуть неудобную ношу с просиженного места, но Бри справилась, сделала первый шаг и пошла дальше, тяжело опираясь на свою палку.

Будь она помоложе, дело бы шло быстрее, но возраст давно вступил в свои права и диктовал как ей жить. Кряхтя и охая, она пробиралась по заснеженному лесу к избушке, затаившейся вдали от проторенных троп. Когда ветер швырял в лицо грозди колючего снега, Бри неуклюже отворачивалась и ворчала:

— Да уймись уже, окаянный.

К кому она обращалась, никто не знал. Даже она сама.

Спустя час, а может и того больше, далеко впереди замаячил рыжий огонек свечи, оставленной в окне избы. К этому времени Бри совсем выдохлась. Ее бледные, выцветшие от прожитых лет глаза, слезились. А ноги так и вовсе через раз опасно подгибались.

И все-таки она дошла. У просевшего крыльца скинула с себя веревку, кое-как разогнулась и потерла онемевшую спину.

— Стара я для таких походов, ох и стара.

После этого зашла внутрь и спустя пару минут вернулась с жесткой плетеной циновкой. Примостив ее на ступенях, Бри ухватилась за покрытый наледью и сосульками лохматый воротник и втащила свою находку сначала на крыльцо, а потом и через порог.

В маленьком домике было тепло и тесно. Снег, который Бри смела возле дверей, моментально превратился в лужу. Бросив на нее тряпку, хозяйка протащила тяжелый куль дальше в единственную комнату, которая одновременно служила и кухней, и гостиной, и спальней, и из последних сил взгромоздила его на скрипучую лежанку, после чего тяжело плюхнулась на стул, ухватила со стала жестяную кружку и сделала несколько жадных глотков.

Устала…

Но с усталостью можножить, а вот ее бесчувственный гость был совсем плох. Поэтому она с кряхтением поднялась, повесила тулуп на гвоздь в входа, туда же отправила тяжелые штаны, нахватавшие в себя снега, а затем вернулась к лежанке.