Книга Сердце Вьюги, страница 112 – Маргарита Дюжева

Было страшно. Но усталость после ведьмовского всплеска оказалась сильнее. Я просто закрыла глаза и провалилась в мятежный, неспокойный сон, сквозь который то и дело пробивались посторонние звуки. То заунывный хрипатый вой, то грохот камней, то скрежет когтей по льду.

Я просыпалась как в тумане и, убедившись, в том, ничего не изменилось и ад снаружи никуда не делся, снова проваливалась в сон.

Мне что-то снилось… Что-то знакомое и в то же время неуловимое…

Оно накатывало, приближалось, играя на струнах моей души. Отзывалось волнением в груди и легким покалываниям в пальцах.

Я пыталась рассмотреть, что это, и не могла, проваливалась в серую пелену.

Наступила ночь…

В трещине было темно, а с наружи едва теплились маленькие костерки. Какбудто эти чудища прятались от кого-то, опасались, что их увидят и прогонят.

Я бы не отказалась, чтобы кто-то их прогнал, но к утру надежды почти не осталось.

Мне было холодно. Отчаянно хотелось есть и выбраться из каменного мешка, который вытягивал из меня не только тепло, но и желание жить. Хотелось просто размять ноги, потянуться!

Невыносимо.

Я даже поревела немного, но от слез щипало замерзшие щеки, поэтому пришлось завязать с этим бессмысленным занятием. Так что я просто сидела, таращилась в темную стену и слушала несмолкаемый гомон снаружи.

Внезапно он оборвался.

Просто замер, оставив после себя звенящую тишину, только изредка прерываемую настороженным пощелкиванием.

Рискуя получить дротик в лоб, я высунулась насколько это было возможно и попыталась рассмотреть, что там происходит.

Чудища стояли, запрокинув головы к небу и напряженно всматривались вдаль. Прислушивались, принюхивались, скалили зубы в беззвучном рычании. Они кого-то ждали…

И этот кто-то появился.

С оглушающим ревом над ущельем промелькнули две гигантские тени.

Драконы?

Потом снежный удар и ледяное пламя, звенящей дугой прорезающее скопление каменных тварей.

Шейн…

Как только появились драконы о моем существовании было забыто.

Какое кому дело до тощей, никому не нужной девчонки, когда, когда с неба лились потоки огня: обычного, расплавляющего все на своем пути, и ледяного, от которого все превращалось в куски безжизненного льда.

Пользуясь тем, что одно из чудовищ упало замертво прямо возле входа в мое логово, я подползла ближе и выглянула наружу.

Там творилось безумие.

Огонь, лед, треск, шипение, грохот. Вспышки, алые как кровь, и ослепительно белые, словно сердце молнии, ответный град цветных дротиков со всех сторон. Рев драконов и многоголосый яростный хор чужаков, которых несмотря на то, что сгорали и замерзали десятками, становилось все больше и больше.

Завеса не справлялась с потоком, который рвался с той стороны, и драконы разделились. Тот, что был с огнем, сдвинулся к завесе и принялся заливать ее пламенем. Она вспыхнула алым, запылала, преграждая путь новым вторженцам, а второй остался над ущельем и продолжал вымораживать тех, кто уже прорвался.

И чем дольше, я на него смотрела, тем яснее становилось, что с драконом что-то не так.

Его полет был неровным. Он заваливался то на один бок, то на другой, на разворотах задевал скалистые уступы, сбивая вниз лавину камней. Его крылья поднимались тяжело и как-то замедленно, движения были скованными.

И цветом он был другим. Я помнила его прежнего – стального с голубоватым отливом, а тут почти белый, с серым пузом, мордой и крыльями.