Книга Просыпайся, любимый, страница 58 – Екатерина Политова

Я оборачиваюсь, и парень сунет мне в руки телефон, но я его не беру, замираю, потому что на фотографии Фабиан. Сидит на полу в каком-то маленьком домишке, в той же одежде. У меня сердце сжимается, потому что он смотрит в кадр словно загнанный зверь и у него один глаз светится мерзким пурпурным светом.

— Почему у него цепь на ноге? — шепотом спрашиваю я.

— Чтобы он не вышел, — отвечает Мер. — она закалена Белым Древом, помогает сохранить рассудок.

Рассудок… Воздух застревает в легких. Я сломала ему жизнь. И он винил меня за это тогда у Вердера.

— Это… можно обратить? — уточняю я тихо, отворачиваюсь от телефона Мера и смотрю на Рафаэля.

— Сомневаюсь, что на этой земле остались маги, способные это сделать, — уклончиво отвечает он. У меня земля из-под ног уходит, а Рафаэль меня добивает: — Из него получится маг хаоса, если завтра он не попросит его убить. И если сможет поглотить демона и не исчезнуть сам.

Рафаэльвдруг оказывается ближе, и я не сразу это замечаю, поглощенная страшными мыслями. Бросаю взгляд на удаляющегося к дальнему крылу дома Мера и вдруг осознаю, что Рафаэль притягивает меня к себе одной рукой, ловко просунув её мне под куртку, положив горячую ладонь между лопаток. Удивленно смотрю ему в глаза.

— Я тебе нравлюсь беспомощной и растерянной? Когда мне воздуха не хватает, когда мне больно? Да?

Мне кажется, его демонические глаза поглощают мой разум.

— Да… Слабой, беззащитной, рыдающей из-за всего дерьма, что тебя окружает, — Его голос обволакивающий, низкий. Кажется, я опять проиграла. Он упирается мне носом в висок, нюхает волосы и отстраняется. — А ты не врала о Вердере, от тебя и правда пахнет демонами. И что ты ему сказала? Пообещала ему мою кровь?

— Да, — выдыхаю я. Сердце бьется как бешеное, когда он меня касается, я теряю контроль. Потому что теперь я знаю, как с ним может быть. Как может быть хорошо, как плохо. И как может быть страшно.

— Скажи, что у тебя в сумке стилет? — шепчет он мне на ухо.

— Да…

— Позволю тебе остаться, если ты мне его отдашь, — говорит Рафаэль бархатным голосом.

— Нет, — мой ответ пропадает в его губах, потому что Рафаэль наклоняется и целует меня. Аккуратно, медленно и проникновенно. Упираюсь ему в грудь, пытаясь оттолкнуть. Рафаэль отстраняется, убирает руку из-под моей куртки и проводит пальцем по своим губам. Я усмехаюсь: — Это не помада, это пигмент, он не размажется и не останется на твоих губах, если ты за это переживаешь.

Мой единственный тинт, остальные остались в поместье. Как и вся огромная коллекция моих помад.

— Плевать, — цедит сквозь зубы Рафаэль и резко прижимает меня к себе двумя руками, гарда катаны упирается мне в спину. — Стилет.

— Я не отдам его тебе, — поглаживаю его по груди и тихо схожу с ума просто оттого, что прикасаюсь к нему, будто это что-то желанное и запретное одновременно. Но не решаюсь дотронуться до его лица. — Я не отдам тебе единственным мой козырь. Но… я могу положить его на видное место. И если я решу взять его - ты заметишь.

— Замечу и…? — спрашивает Рафаэль. Его лицо так близко, он обхватывает меня руками так крепко, но его слова, как всегда, опускают на твердую землю. — Замечу и убью тебя на этот раз окончательно?

— А ты в состоянии обнимать меня без повторения слова “убью”?