Книга Серебряные крылья, золотые игры, страница 179 – Иви Марсо

Адреналин бурлит в груди, заставляя меня шагать, прежде чем я что-то швырну, просто из-за необходимости действовать. Я встречаюсь взглядом с Райаном.

― Это правда? Ты знал об этом?

― Конечно, нет! Я и сейчас в это не верю! ― Несмотря на вспышку гнева, его левый глаз подергивается. Сложив руки, он спрашивает: ― Тогда, бабушка, кем же, черт возьми, являюсь я?

Она опускается на стул и протягивает дрожащую руку к бокалу с вином.

― Ты ― сын горничной, которая была примерно того же возраста и достаточно близка по внешности к Берольту, чтобы в это можно было поверить. ― Она подносит бокал к губам и делает долгий, дрожащий глоток, прежде чем продолжить. ― Маделина видела,как жесток был Берольт к Лору и Кендану. Не только его вспыльчивость оттолкнула их от Дюрена. Берольт избивал их обоих ― чуть не убил Лора, да и Кендану доставалось не меньше. Поэтому, когда третий ребенок Маделины родился с крестным поцелуем, как и предсказывала прорицательница, она знала, что Берольт будет в десять раз строже к такому ребенку. Берольт всегда испытывал неестественное влечение к людям, благословленным богами, и Маделина не надеялась, что его собственный сын будет избавлен от этой одержимости. Она была уверена, что его эксперименты убьют его. Поэтому она пришла ко мне.

Слушая ее рассказ, я чувствую себя так, словно слышу причудливую сказку из «Книги бессмертных». Но, несмотря на возбуждение леди Элеоноры, ее тело не подает никаких признаков лжи.

Ровный пульс. Она спокойна.

Это проклятое утверждение не может быть правдой.

Допив свой напиток, она говорит:

― Я отдала младенца Маделины швее в Дюрене. Затем я нашла маленького ребенка горничной и договорилась, чтобы его выдали за ребенка Маделины и Берольта.

― Этого не может быть, ― прерывает Райан голосом, не терпящим возражений. ― Я на два года старше Вульфа. Никто не поверит, что новорожденный младенец за ночь вырос на два года.

― У вас двоих разница в возрасте всего шесть месяцев, ― объясняет леди Элеонора. ― Когда я отдала ребенка Маделины швее, я велела ей солгать о его возрасте, когда он подрастет. Берольт не присутствовал при родах ― он был в длительной поездке в Старом Коросе. Когда он вернулся через несколько месяцев, думаете, он был в состоянии отличить шестимесячного ребенка от годовалого? Ха! Он даже не смотрел ни на одного из своих сыновей, пока они не могли держать меч.

― Стоп! Просто остановись! ― Райан щиплет себя за переносицу. ― Черт, мне нужно выпить.

Пока он пьет шампанское прямо из бутылки, я впиваюсь пальцами в спинку стула и смотрю в лицо леди Элеоноре. Моя бабушка?Клянусь богами, не может быть. Если я что-то и ненавижу на этой земле, так это мысль о том, что во мне течет кровь Валверэев.

Пытаясь сдержать гнев, я тихо спрашиваю:

― Что случилось со швеей, которой вы меня отдали?

Ее водянистые глаза все еще полны льда по отношению ко мне, хотя я не знаю, почему, если мы действительно семья.

― Понятия не имею. Мне было неинтересно следить заребенком, как для твоего, так и для нашего блага. Скорее всего, она мертва.

Я сжимаю спинку стула с такой силой, что дерево трещит.

― Я вырос на улицах! Сражался за хлеб! Думал, что я сирота!

Моя вспышка не смущает леди Элеонору.

― Ты должен благодарить меня. Такая жизнь лучше, чем специальный проект Берольта.