Книга Белая лошадь, черные ночи, страница 131 – Иви Марсо

― Лорд Райан. Ты сам принес мне еду?

― Ты бы предпочла слугу?

― Ну, да. ― Я чертовски голодна, чтобы придумать достойный ответ.

Из его груди вырывается искренний смех. Он ставит поднос и придвигает два табурета. Ему не нужно звать меня к столу ― мои ноги уже несут меня туда, а глаза жадно смотрят на еду. Опустившись на табурет, я с трудом решаю, с чего начать в первую очередь. Миска с приправленными орехами? Какие-то пельмени? Сливочный суп из лопуха? Когда Бриджит сказала, что попросит ассорти, я не думала, что она закажет банкет.

Там есть что-то похожее на фаршированную дичь, политую золотистым соусом, и я беру ее голыми руками, не заботясь о том, что Райан может решить,будто у меня нет манер. Ну и что? Он заставлял меня есть еду, приготовленную на костре в течение последних двадцати дней. Он переживет то, что его невеста ведет себя как дикарка.

Если повезет, я вызову у него отвращение.

Но на его лице нет брезгливости, пока он наблюдает за тем, как я поглощаю нарезанную селедку с хлебом, грушевый пирог и сыр со сливовым соусом. Он широко улыбается, очарованный, и наливает нам обоим бренди.

― Ты решила растолстеть, чтобы я не захотел на тебе жениться? Если да, то, боюсь, тебя расстроить. Мне нравятся женщины всех размеров.

Я прекращаю жевать на короткое мгновение, чтобы закатить глаза. Я бы сказала ему более резкие слова, но у меня больше терпения, когда я занята едой, на которой можно сосредоточиться.

― Дай угадаю, ты все спланировал. Ты знал, что я умираю от голода, и поэтому решил устроить королевский пир. Ты хочешь управлять мной с помощью еды.

Его голова поднимается к потолку, и он смеется.

― Миледи, у тебя очень живое воображение. Это всего лишь перепёлка. Если бы я хотел манипулировать тобой, я бы подал лебедя.

Для него этот пир ― пища нищего. Но для меня богатство ― это не деньги. Оно означает сытый живот. И понимание, что завтра и послезавтра у меня снова будет полный живот. Содержимое этого подноса для меня ценнее, чем произведения искусства, висящие на стенах Сорша-Холла.

Вон.

Я замираю, спелая малина застывает перед моими губами. Опять этот голос. На этот раз точно не во сне. Он обращается к той же части моего сознания, что и животные, но в нем чувствуется что-то иное, не похожее ни на одно живое существо, которое я когда-либо знала. В голосе звучит злость. От него веет холодом, словно по комнате пронесся ветер.

― Леди Сабина? Ты здорова? Это несварение желудка? ― Райан поддразнивает меня.

Я бросаю на него суровый взгляд, откладывая малину.

― Бастен не говорил, что ты шутник.

Его глаза странно блестят, а голова качается. Проходит много времени, прежде чем он говорит:

― Он сказал тебе свое настоящее имя? Что еще сказал Бастен?

В его голосе есть странная нотка. Я понимаю, что, возможно, сказала что-то не то. Я не хочу, чтобы Райан заподозрил, что между нами что-то было. Как бы мне ни хотелось навредить Бастену, сейчас я понимаю, что тем самым наврежу и себе. К добру илик худу, но мне нужно, чтобы Райан меня любил. Пока я не придумаю план, мне нужно играть в его игры и обеспечить себе еду и безопасность.

К счастью, меня спасает требовательный стук в дверь. Вино дрожит в наших бокалах. Я вскакиваю от неожиданности.

Райан недовольно хмурит брови. Он громко кричит: