Книга Девочка бандита, страница 88 – Екатерина Ромеро

Перед палатой замираю. Вижу приоткрытую дверь, а из нее доносятся голоса.

– Павел Витальевич, анамнез неутешительный. Никаких изменений за последние сутки. Отключаем от аппаратов?

– Да Верочка, зафиксируйте потом время смерти. Жаль конечно, пациент в самом расцвете сил, но ничего уже не поделать уже.

Не могу больше. Так больно как сейчас, мне еще никогда не было. Врываюсь в палату и буквально преграждаю доступ к Дамиру, закрывая его собой.

– Неет! Не смейте! Он жив, он будет жить!

Опешившая медсестра смотрит на меня как на полоумную. Доктор, кажется, тоже в шоке.

– Девушка, вы кто?

– Я к нему…К нему пришла.

– Мы не пускаем к таким тяжелым пациентам никого кроме родных. Кто вы ему?

– Я…его жена. Пожалуйста доктор, не отключайте его! Неужели нельзя ничего сделать?

– Мне жаль, но никаких улучшений мы не видим. Пациент в тяжелой коме уже больше тридцати суток. Он даже не дышит самостоятельно. Шансов нет. Я дам вам время попрощаться.

Доктор выходит из палаты, а я…диким взглядом смотрю на того, кого только что сама признала своим мужем, и не знаю, что чувствую сейчас.

Врач с медсестрой уходят, оставляя меня с Дамиром наедине. Медленно перевожу на него взгляд. Он лежит на больничной кровати, весь переплетен мигающими датчиками, трубками и катетерами. Простынь прикрывает его до пояса, и мой взгляд невольно опускается на его грудь.

Красивая, все такая же мощная как и прежде, вот только на бронзовой коже виднеются следы от пуль. Я быстро насчитываю четыре повязки. Как же сильно я хочу прикоснуться к нему, скучала безумно, но не даю себе такого шанса. Нельзя.

Грудная клетка мужчины медленно поднимается и опускается под действием аппарата. Господи, он и правда не дышит сам! Мне страшно и невероятно больно видеть его таким. Красивым, сильным, но словно мертвенно спящим. Еще недавно я бы убила его, но не теперь. Сейчас же мои руки дрожат, и я впервые осознаю, как же сильно по нему скучала.

Мое сердце сжимается от боли. Неужели это конец? Сегодня его отключат от аппаратов, и он окончательно перестанет дышать. Его просто не станет, он больше никогда не откроет глаз и я больше никогда не услышу его низкого бархатного голоса.

Гоню эти мысли прочь от себя. Не хочу в это верить. Только не так. Больше не могу сдерживать свои чувства. Я так устала от боли и испытаний. В этот момент я окончательно признаюсь себе в том, что простила. Не хочу я на него сердиться, хватит. Не могу больше ненавидеть его, так сильно любя…

Мой голос дрожит, он поник и сбивается, я не узнаю его, но молчать не могу уже тоже. Смотрю прямо на Дамира, и больше не вижу в нем насильника. Это мой муж. Я сама так решила. Я хочу, чтобы он был моим мужем.

Осторожно касаюсь его ладони, боясь задеть хоть что-то, что может навредить ему. Шепчу на надрыве, прерывисто, но так, чтобы он слышал.

– Не смей! Слышишь? Только не после всего что сделал со мной. Не смей уходить так, не смей бросать меня, чертов ты подонок! – всхлипываю, не могу сдержаться.

– Не бросай меня, Дамир, пожалуйста. Только не так. Ты спросишь, как я жила все это время? А я и не жила, существовала только. Знаешь, ты снился мне каждую ночь. Приходил ко мне постоянно, звал к себе. Я не отпускаю тебя. Знаю, ты прекрасно слышишь меня. Ты не заслужил смерть после того, как лишил меня жизни!