Книга Босая для сурового, страница 30 – Екатерина Ромеро

Судорожно простынь руками сжимаю. Не знаю что делать. Жалко ему что ли? Вернуть по-хорошему все это надо.

– Помню. Я не буду больше воровать в вашем доме. Честно. Я все обратно отнесу. Правда.

– Хорошо. Я верю тебе, Маша. Пока верю. И да, мне не жалко для тебя этого мармелада, но ты своровала его, стащила просто, понимаешь?

– Да.

Голову стыдливо опускаю. Эти слова его…ножом острым меня словно режут. Не знаю чего, реветь просто хочется от всего дерьма этого, но я держусь. Я же сильная, солдатка, как меня в детдоме все называли, потому что не ревела я обычно тогда, когда даже мальчишки слезами захлебывались, а я терпела, сжав зубы и кулаки. До последнего.

– Поднимайся, в комнату пойдешь.

– Да мне уже нормально. Не хочу я ни в какую комнату!

Что-то я не знаю, в какую-то именно комнату зовет меня тигр, и заднюю давать начинаю.

– В гостевую пойдешь. Или ты в мою спальню захотела?

От этих слов его краснеют уши. Не знаю, что это за реакция такая. Глупая.

– Нет! Гостевая нормально будет.

Я поднимаюсь за мужчиной на второй этаж, останавливаясь каждые пару шагов, и за стену от боли хватаюсь, но все же доползаю до заветной комнаты. Она прямо по соседству с хозяйской спальней оказывается, и мне от этого только хуже становится. Как-то слишком близко к тигру, и меня это вовсе не радует.

Арбатов приносит из каморки одеяло мое, и на кровать одним махом бросает. Также пилюли те приволакивает, и прямо в руку мне отдает один коробок.

– Это витамины. Каждый день пить надо. И ребра перематывай, а то снова реветь будешь от боли. Ау, Маша, ты слышишь меня?

Щелкает пальцами перед моими глазами и, наконец, я прихожу в себя. Кажется, я все это время пялилась на него, не моргая даже. Он строгий, но красивыйочень. Почему-то мужчина завораживает меня, заставляя забыть обо всем на свете.

– Ага. Слышу.

Арбатов так и держит мою руку в своей ладони большой и горячей, а потом, словно тоже очнувшись, быстро убирает, оставляя меня в легком шоке. Я же деревянная стою, шелохнутся даже боюсь перед ним.

Тигр разворачивается резко и выходит, быстро захлопывая дверь, а я обессилено на матрац опускаюсь. Не знаю, что это было, словно заряд тока какой-то между нами прошел. Я точно почувствовала его, или же от боли у меня просто уже переклинивает.

Быстро осматриваю комнату. Шикарная просто. Я никогда в таких хоромах не жила, одни только койки в детдоме были да матрацы обшарпанные по заброшенным домам.

Тут же кровать есть, большая и даже очень. У изголовья куча подушек мягких лежит, десяток, не меньше. Кровать покрывалом молочным застелена, таким мягким и приятно пахнущим, что в него лицом зарыться хочется, и вдыхать этот удивительный запах цветов.

Комната моя новоиспеченная очень красивая, мебель деревянная, телек огромный напротив кровати. Все как в музее здесь каком-то, поэтому чувствую себя тут прямо инородным телом, впрочем, как и в остальных частях дома. Зато окно тут есть, огромное, светлое, в пол стены, и мне это уже нравится.

Открываю внутреннюю дверь и душ обнаруживаю. Кажется, это же тот же самый, где я впервые купалась. Тогда просто в таком шоке была, что не заметила даже всей комнаты этой, а теперь, можно сказать, хозяйничать тут буду.

Быстро принимаю душ и мою голову какими-то пахучими штуками, после чего напяливаю халат белоснежный. В эту ночь я впервые за долгое время сплю не боясь, что во сне мне открутят голову. Хотя тут вот не факт.