Книга Алихан. Рабыня демона, страница 82 – Екатерина Ромеро

Я до хруста сжимаю почти бездыханное тело девчонки в своих руках, не в силах ее отпустить. Она совсем не шевелится, и в этот момент я понимаю, что не могу ее потерять.

– Не уходи, Саназ! Только не сейчас, когда я начал ощущать что-то очень сильное к тебе, когда я…так сильно полюбил тебя!

Не знаю, сколько так сижу с Саназ на руках, но в какой-то момент чувствую, как мое лицо становится мокрым. Неужели это и со мной произошло? Слезы…Да. Это точно они.

Эта слабая человечка заставила мое сердце биться, а также ощущать что-то более сильное. Не одну только страсть, похоть и желание ощущать ее под собой. Она пробудила во мне что-то еще. Гораздо более сильное.

Я держу Саназ на руках и не знаю, выживет ли она. Мне некому молиться, я вообще не знаю, что это такое, но прошу, человечка, не умирай. Тебе рано, ты еще даже не жила. Страдала только в моих руках, гордая, своевольная и главное, моя.

В какой-то момент я слышу, как сердце девчонки словно делает перезагрузку и снова начинает тихо биться.  Она открывает свои затуманенные голубые омуты и смотрит прямо мне в глаза.

– Воды. Пожалуйста. Я хочу пить.

Наконец, могу сделать вдох. Очнулась. Думал уже, не сработает. Человечка слишком долго была без сознания. Мне удалось забрать ее боль и снова запустить сердце буквально в последний миг, и я рад этому. Невероятно рад.

Не могу сдержаться, и прикасаюсь своими губами к ее сухим губам. Она отвечает мне. Робко, осторожно. Ее глаза становятся больше, сжимается вся, в комок прекращается.

– Я дам тебе пить, сейчас.

Прижимаю Саназ к себе и поднимаюсь вместе с ней. Несу ее к ближайшему роднику, где она сама однажды давала мне воду. Теперь же я опускаю ее на землю, стараясь не задеть ее сломанную ключицу. Какая же она хрупкая. Удивляюсь, как до сих пор только выжила в моем мире.

Зачерпываю кристально чистую воду с родника, и подношу к ее сухим бледным губам Саназ.

Девчонка начинает жадно пить, кашляя, и с силой ухватившись за мою ладонь.

– Не спеши. Я дам еще.

Я даю ей столько воды, сколько она просит. Жажда. Сильнейшее из чувств. Не оставляет до того момента, пока полностью не будет удовлетворено, и я не жадничаю. Снова и снова даю ей воды, помогаю напиться и умыть лицо бледное, после чего человечка, наконец, сама немного поднимается, и смотрит прямо на меня. Непонимающе, осторожно, испуганно.

Я замечаю, что она очень сильно исхудала, однако красоты своей не утратила. Все такая же сладкая для меня. Едва ли сдерживаюсь. Жутко соскучился по ней за все эти месяцы. По своей слабой человечке, по ее запаху, по стукуее сердца.

– Алихан… это правда ты? Или это все еще мой сон в темнице?

Она смотрит на меня совершенно потеряно, прикрывая глаза от яркого света рукой, кутаясь от пронизывающего ветра в отданную мной накидку.

– Это я, Саназ. Неужели ты забыла меня?

Вижу, как ее глаза наполняются слезами. Поправляю ее шелковые волосы. Не могу сдержаться. Они мягкие и белые. Красиво развиваются на ветру.

– Нет. Я бы не смогла…не смогла тебя забыть. Я думала, что ты умер, Алихан. Все так думали.

– И я в том числе. Уверен был, что не выживу после того, как позвоночник мне перерезали, но мне помогли. Выжил. Мысли о тебе не дали умереть. А ты, думала обо мне хоть иногда?

Внимательно смотрю на нее и вижу, как молча кивает. Почему-то глаза свои прячет.