Книга Мой неласковый Муж, страница 14 – Екатерина Ромеро

Это и правда дом, не квартира. Огромный двухэтажный особняк со своим двором, садом, большими клумбами осенних желтых и оранжевых цветов. Здесь их так много, словно какой-то рай, вот честно. Я что, была такой хорошей хозяйкой? Зачем нам вся эта красота?

Дом обставлен в простом современном стиле, но вещей мало. Кажется, мы с мужем не любили шопинг. «Мы с мужем»,полегче, детка.

— Выходите на террасу. Хозяин ждет вас.

От этого слова я вся сжимаюсь.

— Хозяин?

— Да, Марат Измаилович. Ваш муж.

Зарема мило мне улыбается, а я чувствую себя какой-то инопланетянкой.

Я выхожу на террасу, видя прекрасно накрытый стол. Мой незнакомый муж уже там. Весь в белом, Марат и правда очень похож на восточного принца, даже на какого-то правителя, шейха, не знаю. Широкий разворот плеч, красивые руки, внешность идеальная. От него сложно отвести взгляд, и я уже его ревную. Сама к себе.

Я же надела платье, которое мне принесла Зарема. Длинное, до самых щиколоток, оно точно моего размера, сиреневое, воздушное и легкое.

— У вас очень красивый дом.

— У нас. Это и твой дом тоже, Никки. Садись.

Спорить не решаюсь, тем более что желудок призывно урчит. Здесь несколько блюд, пахнет просто прекрасно.

— Выглядит аппетитно.

— Пробуй.

Рис с мясом еще горячий, овощи, какие-то соусы, лепешки, специи и фрукты. Много сладостей, которыея впервые вижу.

— Это вы готовили?

— Зарема старалась.

Любопытство берет верх, и я беру одну из соусниц и щедро макаю в нее лепешку.

— Нет, стой, что ты делаешь?

— А-а-а!

Боже, это какой-то перец с перцем! Острое, огненное просто.

— О боже, жжет!

Слезы мигом собираются в глазах, машу перед лицом руками, ища воду, которой нет.

— Вот, возьми это. Поможет.

Марат дает мне какие-то травы, и я их жую. Отпускает.

— А вы хитер, однако. Убить меня решили?! — возмущаюсь, а Марат усмехается — так заразительно, красиво.

Улыбка шикарная — впрочем, как и он весь. Шрам только меня пугает, словно выдает: «Не ведись, Николь, он не так прост, как хочет казаться».

Вижу, как Марат щедро поливает этим же соусом свой рис и пробует. Господи, он ест руками! Как варвар, и что-то не видно, что ему хоть чуточку остро.

— Ты так и не привыкла к острым ощущениям, моя нежная жена, но это поправимо.

Прозвучало двусмысленно, Марат подмигнул мне, а я почувствовала, как зарделись щеки. Он так посмотрел на меня, что мне стало не по себе. Будто взглядом раздевал, в его присутствии я точно натянутая струна.

— Марат, где мои родители?

— Погибли.

— А братья, сестры?

— Ты была единственным ребенком в семье.

— А как мы с вами познакомились?

— В твоем университете.

— Хм, вы были студентом?

— Нет, я участвовал в лекции как преподаватель.

— Что именно вы преподавали?

— Самооборону.

Тут до меня вроде бы доходит. Он явно тренированный, вот и причина.

— А вы, наверное, полицейский или что-то подобное.

— Я военный врач, хотя это ты меня ранила.

Снова этот двойной смысл, но, черт, я не понимаю, к чему он клонит!

— Я вас ранила? Куда?

— Сюда.

Показывает на сердце, усмехается. При этом Марат так и ест руками. Приборы лежат отдельно, он их даже не касался. Вроде бы это даже неприлично, но, мама дорогая, то, КАК он ест, — это просто отдельное искусство. Точно тигр, в этом есть что-то дикое и так завораживающее меня.

— Шутка, да?

— Ну, посмейся.

Это было грубо, как-то даже резко. Марат отодвинул тарелку и вытер руки салфеткой.