Книга Судьба самозванки, страница 29 – Амо Джонс, Меган Брэнди

Я скриплю зубами до тех пор, пока не появляется глубокая трещина.

Никогда в жизни я не слышал такой абсолютной тишины, а долю секунды спустя никогда не был свидетелем такого рева.

Люди радуются, их любовь к моему отцу мгновенно и безошибочно переходит к его избранному сыну. Потому что в их глазах… судьбы никогда не ошибаются. Для них этот момент означает, что я был написан на звездах и благословлен кровью наших предков много жизней назад.

Но они не знают того, что знаю я.

Что моя пара, моясвязь… Это чушь собачья.

Есть две общие черты почти у всех Стигийцев.

Они любят себе подобных больше всех.

И они ненавидят Слэшера больше, чем кто-либо другой.

Это только одна из многих причин, по которой она не может быть моей парой.

Мама встает, не рядом, пока толпа глазеет на происходящее. Медленно ее голова поворачивается в мою сторону, глаза встречаются с моими. Она опускает подбородок и ждет.

Мой взгляд перемещается за спину, цепляясь за Лондон, когда она отодвигается как можно дальше на балкон, пытаясь спрятаться.

В ее чертах написано напряжение, слишком много эмоций, чтобы сосчитать, вспыхивают на лице, когда она пристально смотрит на меня. Руки опускаются по бокам, и мои брови сходятся вместе при виде этого.

Мои губы кривятся, голова кружится, но я выпускаю воздух из легких, стирая ее запах.

Мне даже не нужно смотреть на брата, он двигается сам по себе.

Синнер бросается к ней, хватает за рубашку и сбрасывает с края. Прежде чем она понимает, что происходит, она свободно падает на землю в добрых семидесяти пяти футах от меня.

Толпа ахает, вероятно, Аргенты, ‒ эти слабые ублюдки, и ее крик пронзает воздух, пока она продолжает падать навстречу своей смерти ‒ звук, дергающий за каждый нерв в моем теле.

Мама смеется рядом со мной, и как раз перед тем, как Лондон падает на землю внизу, ее тело резко останавливается.

Я оглядываюсь через плечо и вижу, что глаза Ледженда закрыты, его рот шевелится, когда он манипулирует воздухом, чтобы спасти вероломную Одаренную.

Знал, что он будет тем самым. Ему нравится вести себя так, будто он не такой расчетливый, как Крид, но это так. Я уверен, он использует это в своих интересах.

‒ Хватит играть, сынок, ‒ тихо предупреждает мать.

Вздернув подбородок, я перехожу к сути этой встречи.

‒ Судьба испытывает меня, ‒ говорю я им. ‒ И я не подведу. Моя королева должна быть достойна своей короны, а эта девушка перед вами, слабая и парящая над вами, не имеющая понятия о том, как избежать простого заклинания, удерживающего ее там, ‒ нет.

Глаза Лондон находят мои, и я смотрю прямо в них.

‒ Я отвергаю твою связь, Лондон Кроу. Пусть ты сгоришь, как и твои предки.

Каждое слово подобно яду, стекающему с языка. Горло грозит сжаться, сердце бешено колотится, угрожая разорвать плотьи броситься к ее ногам, хотя бы для того, чтобы она подняла его и погладила своим мягким прикосновением.

Толпа начинает перешептываться, и эти перешептывания становятся наэлектризованными по мере того, как матери, дочери и многие другие начинают собирать все воедино.

‒ Отсюда, сию же минуту, ‒ гремит голос матери, когда она поднимается выше, но все еще ниже меня, и толпа снова затихает. ‒ Ваши совершеннолетние дочери должны явиться в Крепость Фейлиф. На рассвете они пройдут там тестирование, и пять лучших результатов будут немедленно переведены в Приходское крыло в поместье.