Книга Право на месть, страница 72 – Анна Ледова

Рядом с подушкой лежала белая роза, символ Сагарты Милостивой. Знак того, что уговор исполнен, это уже не оставляло сомнений. Только шипы ее сочились кровью, будто неведомый садовник так неосторожно срезал. Грорш их разберет, эти божественные знамения. Я вдохнула тонкий аромат, прикрыв глаза от удовольствия, незаметно подкрался манс, боднул ласково своим твердым шипастым лбом, потерся о меня всей тушкой — и накрыло.

В мой собственный резерв — впервые за два месяца заполненный дольше, чем на пару минут, — Греттен щедро вливал все новые и новые порции. Все то, что должно было восстановиться за два месяца, и чего Греттен не делал по моей просьбе. Или из собственных соображений… Поняв, куда уходят все его усилия, сам перестал подходить ко мне, ворчал пуще прежнего, да и в тех же снах не скрывал недовольства.

Свет проникал под кожу, разливался по каждой клеточке, заполняя собой какие-то давно закупоренные каналы, обнажая разом все выжженные Тьмой чувства… Сколько же их… При этом память за последние два месяца никуда не делась, но я сейчас словно заново прожила это время, наблюдая с другой стороны.

…грозовика. Любимое лакомство ребятни в Истрии. Ягоды созревают в июне, когда сами горы стонут от постоянных бурь и молний. Кислая, аж скулы сводит, зато если обмакнуть в мед диких пчел, а еще лучше выварить в сахаре, — вкуснятина… Духи, мои прекрасные дядюшки, из любви ко мне вчера были готовы и ее не в сезон достать, а у меня даже ничего не всколыхнулось…

…мэтр Эрдис. Я ведь действительно проходила мимо него пару недель назад, но слишком торопилась в библиотеку, чтобы остановиться. Какой стыд… Так равнодушно отнестись к учителю, который был со мной с самого начала, еще с приюта.

Попрекать попечительский совет, самой диктовать преподавателям программу обучения — да я ли это была?

А бедная Беата, что уже два месяца обо мне ни сном ни духом? Уехала во дворец и все, с концами… Представляю, как она извелась. Если не обиделась до смерти за молчание.

А сокурсники? Мы ведь только начали находить общий языкв начале второго семестра.

И Мекса… И Хельме… О, боги-многие, гори вы все огнем! Хельме, мой прекрасный Хельме…

И… он. Ронард.

У меня разом закончился воздух, словно ударили под ребра. Я задыхалась, переполняемая уже позабытым Светом, хватала воздух ртом, не в силах справиться с накатившей болью, слезы ручьем катились из глаз.

И этого я желала сама?!.. Так легко подарив Сагарте Свет Изначальный, наивно полагая, что ничего не изменится. Пребывая в уверенности, что только Тьма сможет справиться с фанатичным убийцей. Ценой потери собственной личности?

У меня было два пути после потери Света. Договориться с Тьмой о нейтралитете, контролируя ее полностью, но растеряв свои чувства. Или же поддаться ей, заменить Тьмой свою душу, стать несокрушимой kilde til døden, которая сможет одолеть убийцу. Тьма сама решила за меня, избрав первый путь. Ей не нужно, чтобы носителя — меня — уничтожили без суда и следствия.

Я до последнего не верила, что можно лишиться эмоций, подружившись с Тьмой. Несмотря на прочитанную тайную книгу, не взирая на предупреждения Хельме. А так и случилось. Они просто отмирали потихоньку, незаметно, превращая меня в равнодушный бесчувственный механизм. Зато сейчас четко увидела, кем стала.