Книга Удрать от замужа, или Последний шанс императора, страница 76 – Елена Амеличева

- Понял, - по лицу сделал выводы Том и вновь принялся уничтожать пирожные. – Оооой! – замер через секунду, хлопая глазами.

- Что? Опять? – вспомнив, как у него частенько от сладкого начинали ныть зубы, предположила я.

– Прополощи!

- Нет, - шепнул парень. – Там… что-то.

- Где?

- Там, - скосил глаза вниз. – В штанах.

- Тебе такие шутки не идут! – покраснев, встала.

- Я не… - Том покраснел еще сильнее меня. – Там, правда, что-то есть! Ай-ей-ешки! – он вскочил, задергал ногой и…

Из штанины вывалился хомяк!

- Вот же! – восторжествовал несправедливо обиженный мной друг и ткнул в зверюшку пальцем.

- Торопыжка! – я опознала нарушителя спокойствия. – Ты как тут оказался, опять сбежал?

Ответа, конечно же, не дождалась. Но шустрый хомяк снова метнулся к Тому и нырнул обратно в штанину!

- Щекотно! – тот расплылся в улыбке.

Но это поначалу.

- Царапается, - доложил через секунду, перестав улыбаться. – Ай! – вскрикнул тут же. – Кусается!!!

Парень запрыгал по комнате, тряся ногами так, будто танцевал какой-то, мягко говоря, экстравагантный танец.

- Вы-ы-ыта-а-щи-и-и-и-и его-о! – взмолился бедняга. – Больно!

Как вытащить-то? Я забегалаза ним, не зная, что делать. Одно дело из «доильной бахчи» Дэрсэи хомячину вытряхивать, другое дело извлекать зверя из мужских брюк! Нельзя же сравнивать дыньки и, э-э, морковки!

- Элла, он мне сейчас что-нибудь откууууусит! Очень вааажное! – взвыл Том, и я решилась:

- Снимай штаны! – скомандовала ему.

- Чего? – у парня даже прыгучесть пропала.

Он замер, глядя на меня.

- Что слышал. Или хочешь, чтобы тебе откусили самое интересное? Меня твоя невеста потом живьем съест! Снимай штаны, живо!

- Не могу! – жалобно простонал парень. – Не буду!

- Снимай, там Торопыжка сейчас задохнется! – я бросилась к нему и потянула за ремень. – Снимай, дело жизни и смерти!

- Ааааай! – волком завыл бедолага – видимо, хомяк добрался до цели икс, что сподвигло брюконосца начать активно помогать мне, избавляясь от одежды.

Вот всегда так – едва доходит до самого ценного в мужской комплектации, как все комплексы, страхи и просто опасения пропадают, словно пыль, смытая ливнем. Мужчины тут же забывают про порядочность, самомнение и прочее топливо для хвастовства, и готовы на все, лишь бы не стать тем, кто способен взять самую высокую ноту в хоре.

- Давай же, снимай быстрее! – заторопила я, когда ремень расстегнулся, а следом и пуговица – явно заботливо пришитая его маменькой.

- Да снимаю, снимаю! – простонал Том, стягивая штаны. – Ой, не могу больше! Там уже все так распухло, кошмаааар!

- Быстрее, а то он задохнется! – прокричала, жалея бедного Торопыжку. – Быстрее, изверг, нельзя же так долго снимать брюки!!!

- Микаэла! – рык сотряс стены, и все мы, вздрогнув, замерли.

Даже занятый членовредительством Торопыжка.

Маттар

- Господин, донесение от… - ко мне бросился гвардеец, когда после разговора в саду свернул в коридор, что вел к кабинету.

- Не сейчас! – рыкнул на служивого так, что тот вытянулся по струнке и перестал дышать, вжавшись в стену.

Я хлопнул дверью и выдохнул, когда наконец-то остался один. Теперь можно заняться самоедством.

Вспылил. На пустом месте. Или, что вернее, на больном. Признаю – боюсь до одури потерять Микаэлу. Столько столетий жил без нее, позабыл, что такое быть живым. И теперь, когда она заставила снова ощутить вкус счастья на губах… Я не могу без нее!