Книга Балбесы, страница 104 – Alexander Blinddog

Милорд взглянул на небо.

— Время не ждёт, я распоряжусь найти его после нашего ухода.

— Прошу вас, всего минуту, — вступил Генри. — Этот амулет подарила ему его матушка, которая была первой ведьмой на всю деревню. Молоко от её взгляда скисало просто на раз-два. Когда амулет с ним, ему всегда сопутствует удача. Не хотелось бы лишаться столь надёжного оберега, как талисман матери, перед таким опасным делом.

Милорд покривился.

— Даю одну минуту. Быстро.

Блонди поклонился и убежал. Сердце Генри билось, кажется ещё сильнее, чем в тот день, когда он поставил все свои деньги на кон и всё проиграл Змеиному Глазу. Что же, ставки действительно выросли, теперь на кону кроме его собственной ещё целая кучей других жизней. Милорд нервно притоптывал ногой. Хрюшу трясло, как осенний лист на ветру.

— Живее, чёрт подери, — крикнул Милорд и Блонди вынырнул из-под телег.

— Уже всё. Ваша милость, мой талисман снова со мной, — сказал он сияя и подмигнул друзьям.

Казалось, целая гора упала у Генри с плеч. Даже ночь будто расцвела яркими красками, и воздух стал пьянить, как вино.

— Ну так идёмте быстрее.

Перед входом в арку, ведущую в сточную трубу, Милорд остановился и повернулся к Старшему.

— Под твоей ответственностью вся крепость. Никому не говори о моем уходе. Держитесь и я вернусь.

Он хлопнул его по плечу.

— Залезайте, — обернулся Милорд к троице.

Генри вздохнул напоследок чистым воздухом, взял у Старшего зажжённый фонарь и на карачках полез внутрь. За ним Хрюша. Потом Блонди и, наконец, Милорд. Теперь стоящая здесь вонь не казалось уже столь убийственной. То ли нос его притерпелся к смраду, то ли эйфория от находки не отпускала. Плюс к тому, от негативных мыслей отвлекала постоянная нецензурная брань Блонди, которую умело поддерживал Милорд. Ругался он поистине виртуозно и Генри отметил для себя часть оборотов, которые можно было бы взять на заметку, проникнувшись за этот талант невольным уважением к их новому спутнику. Когда, наконец, показался впереди свет и шум прибоя, Генри вынырнул из трубы, как из материнского лона, навстречу морю.

— О, боги, — Милорд едва выполз из трубы, звучно обблевался и залез по уши в воду.

— Этот смрад будет преследовать меня до конца дней моих, — простонал он. — То, что вы пролезлиради спасения крепости весь этот путь, буэээ, ваш подвиг останется в веках, буэээ. Теперь, я понимаю, насколько это был беспримерный героизм.

Над морем загорелась тонкая полоска зари.

— Скорее, — сказал Хрюша, — надо поторапливаться, пока весь лагерь не проснулся.

Блонди встал в полный рост.

— Ты чего, нас заметят, — прошипел Генри, ползущий рядом.

— Нас так и так заметят, скорее всего, — резонно отвели Блонди. — Только вот если мы будем красться, это вызовет подозрения, а если просто встанем и пойдём, ну и что? Мы-то для них теперь свои.

— Справедливо, — Милорд поднялся и отряхнул форму.

Они заспешили вперед, на этот раз формы с покойников давали им приятную маскировку и позволяли не красться, так что они быстро и уверенно шли через лагерь.

— Эй! Стоять! — окликнули их сзади.

Сонный часовой, щурясь и растирая лицо левой рукой тыкал в их сторону правой рукой с копьём.

— Вы кто? Пароль? Почему вы все мокрые и смердите, как стая шакалов?

Обстановка в один миг стала критической. Не растерялся один только Хрюша. Он подошёл к часовому и отвесил ему подзатыльник прямо по шлему.